Суд в России независимый, скорый и правый. Так принято официально заявлять с высоких трибун. Но так ли это на самом деле? Послушайте граждан, впервые столкнувшихся с судопроизводством, мнения начинающих и матерых адвокатов, профессиональных юристов и истинное отношение к суду и российским судьям будет более-менее понятно. И такое обывательское и профессиональное отношение в целом будет одинаковым.

Почему так? Перефразируя известную пословицу: «Мы имеем такой суд, который заслуживаем!», во всяком случае, на современном этапе развития российского общества. Независимость судей только декларируется. На самом деле не только власть, в широком ее понимании, но и сами представители судебной системы постоянно пытаются ими (судьями) манипулировать.

История и предпосылки возникновения системы «кураторства» в российских судах
Если доставшееся нам с советских времен «телефонное право» в судах почти изжито, в том числе законодательно запрещено в уголовном, гражданском и административных процессах (п. 3 ст. 8.1 УПК РФ, п. 4 ст. 8 ГПК РФ, п. 4 ст. 7 КАС РФ), то порочная практика так называемого кураторства вышестоящими судьями нижестоящих не только не сошла на нет, но и, напротив, укрепилась, расширилась и приобрела новые формы, не ведомые советскому суду. И при этом законодателем фактически не запрещена.

Необходимо отметить, что на этапе функционирования судебной системы после Великой Отечественной войны, когда возник острый дефицит профессиональных кадров в судах, а пришедшие в систему имели слабую подготовку, подобная практика была оправданной. «Кураторство» в 50-е и 80-е годы было даже официально закреплено. Судьи – городские и областные, закреплялись за районными судами. Выезжали на места, подсказывали, как поступать в сложных делах. Вполне вероятно, что профессиональный уровень судейского сообщества того времени это не просто оправдывал, но и требовал подобной формы взаимодействия.

Кроме того, за деятельностью судей тогда существовал и внешний партийный контроль, а также жесткий надзор со стороны Минюста. Фактически, в те времена, судья являлся советским чиновником, обеспечивающим требования социалистической законности, подчиняющимся политике партии, со всеми вытекающими отсюда последствиями для его зависимости.

Несмотря на реформирование судопроизводства, система «кураторства» в судах, хотя и не предусмотренная действующим законодательством, продолжает существовать и в настоящее время. Более того, не побоюсь отметить, что «кураторство» в российской судебной системе возведено в ранг некой «должностной повинности». Кто-то из судей такую обязанность выполняет сугубо формально, как некую воспитательную и просветительную функцию по передаче опыта и подстраховки от судебных ошибок, а кто-то, наоборот, пытается через «кураторство» распространить свое видение судебной практики, а порой заставлять судей выносить заведомо неправосудные приговоры или иные судебные акты.

Надо отметить, что эта тема мало кем поднималась для обсуждения. На днях журналисты из популярного интернет-издания города Саратова представили для обсуждения мнения адвокатов (моего в том числе) по поводу практики кураторства в саратовских судах. Поднятая тема привлекла повышенное внимание граждан, которые делились своими личными размышлениями. Позитивных и лестных среди них не было. Позиции адвокатов и мнения граждан можно посмотреть по ссылке.

Звонок журналиста навел меня на мысль поразмыслить на эту тему. Вспомнил случаи из собственной практики, пообщался с коллегами, бывшими судьями и прокурорами, помониторил Интернет. Сопоставив – ужаснулся. «Хорошо смазанный механизм кураторства» без перебоя работает, переламывая судьбы людей, игнорируя требования Конституции и законов и деформируя личности самих судей.

Сущность и механизм судебного кураторства
Что же представляет собой «кураторство» в российской судебной системе? Согласно Большому толковому словарю Д.Н. Ушакова термин «куратор» означает «опекун, попечитель, лицо которому поручено наблюдение за какой-нибудь работой». Другое толкование: «студент-медик в клинике, следящий за ходом болезни пациента».

Оба толкования рассматриваемого термина емко характеризует происходящее в настоящее время в российских судах, а именно неофициальные, не афишируемые профессиональные взаимоотношения между судьей мирового (районного (городского) звена и назначенным для «пригляду» за ним вышестоящем судьей, а также между судьями и председателями (заместителями) председателя судов.
Подобные взаимоотношения очень мне напоминают исторические феодальные отношения между вассалом и его сеньором.

Суть современной устоявшейся системы «судебного кураторства» заключается в следующем: судья вышестоящего суда контролирует (опекает) одного или нескольких судей нижестоящего; председатель суда – весь состав суда, а его самого – председатель (зам) вышестоящего. И так от мировых судей до судей Верховного Суда.

Если схематично, иерархия «кураторской» системы в российских судах общей юрисдикции выглядит следующим образом:
мировой судья – районный судья;
районный судья – председатель суда – судья-куратор из областного (городского, республиканского) суда;
председатель районного (городского) суда – председатель областного (республиканского) суда;
судьи областного (городского, республиканского) суда – председатель областного (городского, республиканского) суда;
председатель областного (городского, республиканского) суда – куратор из Верховного Суда РФ (уровня зама, председателей коллегий и судебных составов).

В судах арбитражной системы схема построена аналогичным образом, замыкаясь на коллегию по экономическим спорам ВС РФ.

Подобная «звеньевая» система «кураторства» позволяет не только контролировать, но и прямо влиять на позиции судей при вынесении конкретных приговоров, решений и иных судебных актов.

«Кураторские функции» заключаются в даче (получении) консультаций по конкретным делам, в том числе обязательные для исполнения. При этом инициатива предоставления и потребления «подобных» консультаций исходит как от одной, так и от другой стороны. Обычно, когда судья низовой инстанции не знает, как поступить в том или ином случае, он в процессе, объявив перерыв, или между заседаний звонит или едет к своему «куратору» и получает от него совет. Либо испрашивает «совет» в целях подстраховки от возможного недовольства со стороны руководства принятым решением или во избежание отмены судебного акта. Последнего очень боятся судьи, поскольку это большой минус для формирования их личной статистики и, соответственно, построения карьеры. В других случаях, когда на рассмотрении судьи находится дело, имеющее общественный резонанс, политическую (или коммерческую) составляющую, его (судью) может наставлять, как следует поступить, председатель суда, либо непосредственно «куратор» напрямую или через председателя (зама) того же суда.

Таким образом, современная система «кураторства» в судах представляет собой: с одной стороны форму получения судьей, рассматривающим дело, неких «индульгенций», а с другой – форму давления на суд (судью) в целях вынесения судебного акта, требуемого властью, государственной или коммерческой структурой или просто в целях ложно понимаемых интересов общества и правосудия.

Если говорить о причинах рассматриваемого явления, то нужно отметить, что это не только отголоски «советской системы судопроизводства», но прежде всего показатель несамостоятельности нынешней судебной власти, недостаточности профессионального уровня самих судей, их зависимости и низкого уровня правосознания.

Памятен скандал, ставший достоянием общественности, когда в ходе рассмотрения второго «дела ЮКОСа» в Хамовническом районном суде города Москвы помощник председателя этого суда, рассматривающего дело, обнародовала заявление о том, что председательствующий советуется по вопросам рассмотрения этого дела с «руководством» Московского городского суда. Скандал быстро замяли, помощница уволилась, и больше о ней ничего не слышно.

Однако о том, что подобная практика существует в столичном суде, не понаслышке знают многие профессиональные адвокаты. Часто слышу от коллег, что в результате введенной в Мосгорсуде строгой вертикали власти с жесточайшим подчинением любой районный судья без консультации с «куратором» не может самостоятельно вынести оправдательный приговор. Не секрет, что в городском суде все более-менее значимые решения (например, об отмене (изменении) меры пресечения) согласовываются судьями с руководством. Во всяком случае, мне лично на это прямо указал помощник одного из состава судей.

Да и в региональных судах подобный механизм действует не менее слаженно, а зачастую куда «успешнее» столичного. Так, на официальном сайте Тюменского районного суда даже размещено утвержденное его председателем положение «Об организации кураторства в Тюменском районном суде Тюменской области» (!).

«Шедевром» судебно-юридической мысли определено, что: «кураторство включает в себя систематическую работу судей Тюменского районного суда и мировых судей… района… по сбору, обобщению, анализу информации о положении дел и оказании необходимой помощи в решении стоящих перед ними задач. Кураторство осуществляется с целью оказания помощи и формирования единства судебной практики в Тюменском районе. Кураторы назначаются и освобождаются от обязанностей приказом председателя суда. Возможно назначение нескольких кураторов на одного мирового судью с учетом особенностей их работы. Кураторы при исполнении своих обязанностей подчинены и подотчетны председателю… суда либо лицу его замещающему».

К основным задачам кураторства, согласно размещенному на сайте положению, в частности, отнесены: «систематический сбор, анализ и обобщение материалов о деятельности мировых судей, принятие совместно с руководством мер, адекватных складывающейся ситуации, тесное взаимодействие судей… районного суда и мировых судей…, оказание практической, методической и иной помощи курируемым судьям, индивидуальная работа куратора с курируемым».

Указано, что «кураторы не реже одного раза в год либо по прямому указанию председателя суда проводят проверки с выездом к месту нахождения судебного участка, по результатам выездных проверок составляется полный отчет с выводами и предложениями, который передается председателю суда. Кураторы предоставляют сведения о курируемых председателю суда, для дачи заключения и составления характеристики мирового судьи при присвоении очередного квалификационного класса либо участия в конкурсе на замещение вакантной должности судьи (продлении срока полномочий судьи)».

А вот следующее требование положения говорит о многом: «апелляционные (частные) жалобы и представления на приговоры (постановления), решения (определения) мирового судьи распределяются председателем суда преимущественно судьям – кураторам…» (!). Результаты подобного «распределения» предсказуемы.

А как Вы оцениваете найденное в Интернете решение квалификационной коллегии судей Курской области, которые, присваивая судье квалификационный класс, одним из оснований такого решения указывают то, что судья «является куратором мирового судьи»?

Или по поводу деятельности саратовских судов гражданин в комментариях к статье в упомянутой ссылке пишет, что на вопрос судье, почему тот отказал в иске, последний указал, что сделал это по совету своего «куратора» в областном суде. Когда гражданин обратился к председателю областного суда и попросил разъяснить, кто такой «куратор» и какими законами регулируется его деятельность и, несмотря на отписки, сделал это неоднократно, решение суда поспешили быстро отменить. Как отметил комментатор: «После этой статьи я точно понял, почему».

Особо показателен недавний случай, когда некий гражданин, выступая в роли так называемого пранкера, в Пермском крае звонил судьям районных судов, представляясь от имени заместителя председателя краевого суда, и просил вынести то или иное положительное решение (постановление, приговор). Записи всех разговоров выкладывались им в свободный доступ на Youtube. Таких случаев набралось аж восемнадцать (!). И надо отметить, что отказов не было. Правоохранители отреагировали возбуждением уголовного дела по ст. 294 УК РФ. «Пранкера» приговорили к штрафу, однако сразу амнистировали. Сам он заявил, что хотел очистить от коррупции судебную систему.

Интересно, что по судебным делам, в которые произошло вмешательство, провели служебную проверку и пришли к выводу, что «все дела, по которым имели место звонки, были рассмотрены судьями в соответствии с требованиями закона, и нет оснований полагать, что просьбы звонившего повлияли на принятие судьями решений». Размещенные в сети аудиозаписи по иску прокуратуры судом признаны запрещенными и «Роскомнадзор» заблокировал к ним доступ. И это понятно. Никто не хочет «выносить сор из избы».

Вот вам и яркие живые примеры истинной «независимости» российских судей.

И подобное функционирование «судебной власти» порождает недовольство судебной системой, формирование в обществе устойчивого неуважения к ней, емко иллюстрируемое выражениями, ставшими уже нарицательными: «мосгорштамп», «басманное правосудие», «комиссаровское правосудие» (по фамилии особо одиозной саратовской судьи, с которой пришлось столкнуться мне и подзащитному. – Прим. И.Б.) и другими нелестными, а зачастую обидными для судебного корпуса эпитетами.

Однако «народные» словосочетания прямо иллюстрируют мнение общества о зависимости судей, «карманности» некоторых выносимых ими решений, расходящимися не только с требованиями закона, но и с нормами морали.

Стоит отметить, что отдельные российские судьи, которые с честью стоически выполняют свой профессиональный долг, не только не мирятся с подобной практикой, но и принимают активные меры к защите своей чести и гарантий судебной независимости.

Так, у всех на слуху имена судей Московского городского суда – Сергея Пашина и Ольги Кудешкиной, которые в 2000-х годах лишились своих постов, выражая несогласие с установками действующего председателя суда. При этом судья Пашин был дважды лишен полномочий, но ВККС отменила решения как несправедливые. Кудешкина, заявляющая, что на нее оказывалось давление по конкретным делам, и подвергшая критике порядки, заведенные в городском суде и внутри судебной системы, будучи лишенной статуса, в своей борьбе даже дошла до ЕСПЧ, который вынес решение в ее пользу. Другие столичные судьи, видимо, усвоили урок и с открытой критикой судебной системы больше не выступают.
Еще недавний показательный случай. Судьи Арбитражного суда Московской области направили во все высшие инстанции письма о коррупции в собственном же судейском корпусе. Судьи в своих обращениях даже пригрозили, что в случае, если не будут приняты меры, обратятся в ЕСПЧ и расскажут всему миру об «исподнем» арбитража в РФ.

Дело в том, что председатель этого суда – Дмитрий Плешков, занявший руководящую должность в возрасте 27 лет, без какого бы то ни было судейского стажа (!), на пару со своим замом-одногодком стали вмешиваться в деятельность подчиненных ему судей, указывая, какое принять решение, и требовали согласовывать с ними ряд своих действий и решений. За время его «председательствования» покинуло суд больше половины состава.

Вот такие новоявленные «кураторы» пришли в судебную систему, чтобы управлять и властвовать. Справедливости ради, надо отметить, что, будучи переведенным после скандала на аналогичную должность в другой региональный суд, Плешков закончил свою карьеру там плачевно. Был лишен статуса ВККС за совершение проступков, порочащих честь судьи.

Лично знаю нескольких бывших порядочных судей, которые, не желая мириться со сложившейся в московских и подмосковных судах системой зависимости, вынуждены были по собственной инициативе прекратить свой судебный статус и с успехом найти применение своим способностям в других сферах юридической деятельности. Жаль, что из системы уходят лучшие, но это прямые последствия деформации современной российской судебной ветви, «гнилые» плоды которой не украшают ветви государственной власти.

Что делать?
Вновь перефразируя известную цитату классика-юриста (бывшего помощника присяжного поверенного) В. Ульянова (Ленина): «Бороться, бороться и еще раз бороться!»

Необходим приход в судебный корпус адвокатов, гражданских юристов-практиков. Только с притоком в систему поистине независимых, квалифицированных личностей, имеющих за плечами опыт работы в различных сферах правоприменения, возможно поломать эту прочную и порочную практику. Пока действует прежняя система отбора кандидатов на должности судей, в которую зачастую идут бывшие секретари и помощники, не привыкшие к самостоятельной работе, а наоборот – усвоившие принципы полной зависимости от судьи-патрона, с проблемой «кураторства» бороться будет невозможно. Человеческий фактор делает свое «черное» дело.

Кроме того, назрела необходимость изменения статуса председателя суда. Последний не должен совмещать в одном лице функции руководителя с властными административно-техническими полномочиями и судьи. Председателем в судах должен быть не судья, а чиновник, подчиняющийся судебному департаменту и отвечающий исключительно за хозяйственные вопросы (техническое обеспечение деятельности суда, канцелярия, связь, транспорт и т.п.). А дела должна распределять компьютерная программа.

Российская судебная система, несмотря на все позитивные изменения, все еще остается весьма закрытой корпорацией со своими понятиями и правилами. Меня всегда смущает, когда судьи, говоря во множественном числе, либо на сайтах судов указывают о себе как о «судебном сообществе». Аналогии приходят на ум исключительно криминального характера.

Важно, чтобы сама судебная система и ее отдельные представители, пусть даже ценой собственной карьеры, дошли до понимания того, что «кураторство» как явление обеспечивающее «устойчивость и услужливость» «судебных решений», себя исчерпало. Общество, стороны судебных процессов ждут более адекватного, законного и пристального внимания к своим доводам, аргументам и доказательствам. Ведь попав в «судебные оковы» или обращаясь в суд, гражданин рассчитывает на суд «правый», а не на «произвол и беззаконие».

Адвокатская корпорация как поистине независимый, а в последнее время – все более и более сплоченный институт гражданского общества не должна оставаться в стороне от разрешения этих проблем. Тем более что мы сами, наши подзащитные и доверители, напрямую страдаем от «судебного произвола» и зачастую испытываем отрицательные эмоции от посещения судов. Некоторые «феодальные» анахронизмы судебной системы можно и нужно искоренять совместными с судебным корпусом (а не сообществом. – Прим. И.Б.) усилиями.

От совместного открытого диалога судей, юридических профессионалов, граждан, внутренней очистительной работы польза будем не только участникам судопроизводства, но и судебной власти, государству и обществу в целом. И пусть останутся пятнами истории, устоявшиеся крылатые выражения о российских судах, а им на смену придет независимость, беспристрастность, профессионализм и истинное уважение общества к российским судьям.