«ДЕЛА-КЛОНЫ» И КРИТЕРИЙ РАЗУМНОСТИ

Советник ФПА РФ Насонов Сергей 2017-10-25

Массовость вынесенных ЕСПЧ решений по жалобам россиян на чрезмерную длительность и необоснованность содержания под стражей свидетельствует о необходимости реформирования этой сферы

12 октября 2017 г. Европейский Суд вынес постановление по жалобе О.С. Соколовой, соединенной с еще семью аналогичными делами, на чрезмерную (неразумную) длительность содержания под стражей до вынесения приговора.

Доверительница с момента задержания до вынесения приговора провела в СИЗО 1 год 8 месяцев и 27 дней. На каждом судебном заседании, где решался вопрос о продлении срока содержания О.С. Соколовой под стражей, защита указывала на отсутствие конкретизированных и доказанных оснований для продления применения этой меры пресечения, недопустимость использования шаблонных формулировок и ссылок на то, что «основания не изменились и не отпали», бездействие следствия в этот период и т.д., однако суды продолжали продлевать срок содержания под стражей, а вышестоящие инстанции – игнорировать жалобы защитника.

Рассмотрев доводы жалобы и сославшись на позицию, высказанную в постановлении от 27 ноября 2012 г. по делу «Dirdizov v. Russia», Европейский Суд признал нарушение ст. 5 §3 Конвенции в отношении доверительницы и взыскал в ее пользу 1900 евро. По остальным делам этого «пула» решения были аналогичными, лишь сумма взыскания варьировалась в зависимости от продолжительности пребывания под стражей.

Высказанную Европейским Судом позицию сложно назвать новой, поскольку она отражена в сотнях аналогичных решений в отношении Российской Федерации, включая пилотные постановления (например, постановление от 10 января 2012 г. по делу  «Ананьев и другие против России», жалобы № 42525/07 и № 60800/08).

В настоящий момент общая тенденция рассмотрения жалоб по ст. 5, связанных с нарушениями, допущенными при избрании и продлении мер пресечения, состоит в упрощенном подходе к их разрешению. Так, схожие по фактическим обстоятельствам жалобы объединяются Судом, и по ним выносится общее постановление: «Учитывая схожие обстоятельства, содержащиеся в жалобах, Суд находит необходимым рассмотреть их в объединенном порядке в рамках одного постановления». Наличие сформированного прецедентного права в отношении заключения под стражу и домашнего ареста в России лишает Суд необходимости детального анализа и выработки отдельной аргументации в отношении «дел-клонов».

В сентябре этого года Судом были коммуницированы еще 12 жалоб из России, поданные в период до 2016 г.: он объединил в общем документе, представленном властям, дела о нарушениях ст. 5 §3 как в рамках заключения под стражу, так и применения домашнего ареста (в том числе и жалобы оправданных по «звездному» делу бейсджамперов). Необходимо отметить, что в рамках прецедентной практики ЕСПЧ различие между домашним арестом и заключением под стражу является незначительным (в отличие от принципиальности этого вопроса для российских национальных судов) – обе меры составляют существенное ограничение конвенционного права.

Общая «усталость» Суда от потока идентичных жалоб из России проявляется не только в объединении «дел-клонов», но и в интенсивном применении согласительных процедур при наличии инициативы Правительства. В направляемых в настоящее время письмах о коммуницировании Суд приводит пометку для заявителей, уведомляя их о возможности выдвижения односторонней декларации Правительством. Эта декларация содержит условия, которые готово предложить Правительство для разрешения спора без его рассмотрения ЕСПЧ по существу, – как правило, размер денежной компенсации. По повторяющимся делам она может быть выдвинута и вне процедуры мирового соглашения. Если заявители не согласятся с предлагаемыми условиями, производство по их делам может быть прекращено Судом. Таким образом, можно полагать, что рассматриваемый перечень дел в скором времени будет разрешаться именно путем применения деклараций, учитывая массовость жалоб и однотипность оспариваемых нарушений. Эти тенденции свидетельствуют о необходимости скорейшего реформирования российской практики  применения мер пресечения, связанных с существенным нарушением права на свободу и личную неприкосновенность.

Именно поэтому ФПА РФ были подготовлены предложения по корректировке действующего законодательства путем введения положения о том, что продление срока содержания под стражей не допускается при наличии необоснованных задержек  производства с участием обвиняемого в период его содержания под стражей следственных и (или) иных процессуальных действий.

Во избежание нейтрализации предлагаемой новеллы в судебной практике ФПА РФ было предложено нормативно закрепить обязанность обоснования срока, на который продлевается содержание обвиняемого под стражей, необходимостью производства конкретных следственных и (или) иных процессуальных действий с участием обвиняемого, с обязательным учетом их продолжительности.

Учитывая, что отсроченный судебный контроль достаточности и эффективности действий органов предварительного расследования в период содержания обвиняемого под стражей не во всех случаях обеспечивает экстренное предотвращение незаконного бездействия дознавателя и следователя, законопроект, разработанный ФПА РФ, предусматривает механизм оперативного реагирования на необоснованные задержки  производства с участием обвиняемого  следственных и (или) иных процессуальных действий. С этой целью было предложено ввести новое основание отмены или изменения меры пресечения в виде заключения под стражу – наличие необоснованных задержек производства с участием обвиняемого в период его содержания под стражей следственных и (или) иных процессуальных действий. Кроме того, законопроект расширяет круг лиц, правомочных отменить или изменить меру пресечения, за счет включения в него прокурора и руководителя следственного органа, что позволит обвиняемому и его защитнику более оперативно реагировать на незаконное бездействие дознавателя и следователя.

Примечательно, что многие предложения ФПА РФ оказались аналогичными изложенным в утвержденном Пленумом ВС РФ постановлении «О внесении в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проекта Федерального закона “О внесении изменений в статьи 108 и 109 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации”».