УСИЛИТЬ РОЛЬ ПРОКУРАТУРЫ
Необходимо не только возвратить прокурору старые полномочия, но и наделить его некоторыми новыми
Часть 1 ст. 37 УПК РФ определяет, что прокурор является должностным лицом, уполномоченным в пределах компетенции, установленной Кодексом, осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия.
При этом, хотя УПК РФ относит прокурора к числу участников стороны обвинения, круг его полномочий не ограничивается исключительно уголовным преследованием, поскольку в силу Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» в деятельности прокуратуры присутствует важная функция по надзору за законностью.
Важная сфера прокурорского надзора
Часть 2 ст. 1 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» к одной из сфер прокурорского надзора относит надзор за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие.
При этом в ст. 29 указанного закона определен предмет данной сферы надзора: «соблюдение прав и свобод человека и гражданина, установленного порядка разрешения заявлений и сообщений о совершенных и готовящихся преступлениях, выполнения оперативно-розыскных мероприятий и проведения расследования, а также законность решений, принимаемых органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие».
Однако в Федеральном законе «О прокуратуре Российской Федерации» отсутствуют предписания, определяющие полномочия прокурора по реализации соответствующих функций и формы прокурорского реагирования, а ст. 30 содержит отсылочную норму к УПК РФ и другим федеральным законам.
Реализуя функцию надзора за исполнением законов органами, ведущими предварительное расследование, прокурор осуществляет уголовно-процессуальную деятельность, урегулированную нормами УПК РФ.
Расширить полномочия
С учетом того что разделить деятельность прокурора на две самостоятельные функции (уголовное преследование и надзор за законностью) невозможно и что прокурор в досудебном производстве является процессуальным руководителем органов дознания и предварительного следствия, отвечая за обоснованность обвинения и поддерживая его в суде, вопрос о расширении его процессуальных полномочий является чрезвычайно важным.
Полагаю, что статистические показатели качества следствия и десятилетняя практика применения ст. 37 УПК РФ, из которой в июне 2007 г. был исключен ряд важнейших процессуальных полномочий прокурора, свидетельствуют о необходимости не только возвращения ему старых полномочий, но и наделения его некоторыми новыми.
Так, важно вернуть прокурору право согласия на возбуждение уголовного дела (в том виде, в котором оно существовало до 2017 г.).
Кроме того, с моей точки зрения, прокурору должны быть возвращены следующие права:
– давать следователю письменные указания о направлении расследования, производстве процессуальных действий, которые обязательны для следователя и руководителя следственного органа;
– утверждать постановление следователя, дознавателя о возбуждении перед судом ходатайства об избрании, продлении, отмене или изменении меры пресечения либо о производстве иного процессуального действия, которое допускается на основании судебного решения;
– утверждать постановление следователя о прекращении производства по делу;
– отменять любые незаконные или необоснованные постановления следователя; разрешать отводы, заявленные нижестоящему прокурору, а также их самоотводы;
– отстранять следователя от дальнейшего производства расследования, если им допущено нарушение требований УПК РФ;
– приостанавливать или прекращать производство по любому уголовному делу.
Необходимость внесения указанных изменений подтверждается статистическими данными Генеральной прокуратуры РФ.
Так, ежемесячно прокурорами страны отменяется до полутора тысяч постановлений следователя, дознавателя о возбуждении уголовного дела, около двух тысяч постановлений о прекращении и около трех с половиной тысяч постановлений о приостановлении следствия. Такое количество незаконных решений можно предотвратить, предоставив прокурору право санкционировать важнейшие процессуальные решения и возможность усиленного процессуального надзора за действиями следователя.
Исключив в свое время из полномочий прокурора право утверждать постановление следователя, дознавателя о возбуждении перед судом ходатайства об избрании, продлении меры пресечения, мы столкнулись с нередкой ситуацией, когда прокурор в суде отказывался поддержать ходатайство следователя.
Ограничив в 2007 г. прокурора в процессуальных правах надзора за следствием, законодатель оставил за ним обязанность извиняться от имени государства перед лицом, подвергнутым незаконному уголовному преследованию. И если обязанность такого извинения логична, когда дело направлено в суд с обвинительным заключением, то она не совсем соответствует его ограниченным процессуальным полномочиям на стадии досудебного производства, когда дело прекращено по реабилитирующим основаниям в процессе следствия.
Считаю, что в уголовно-процессуальный закон должна быть внесена норма, в соответствии с которой мера пресечения, избранная в ходе досудебного производства следователем либо дознавателем по утвержденному прокурором постановлению, может быть отменена или изменена только с согласия прокурора.
Далее, из УПК РФ должна быть исключена норма ч. 1 ст. 214, в соответствии с которой прокурор имеет право отменить постановление руководителя следственного органа, следователя о прекращении уголовного дела или уголовного преследования лишь в срок, не превышающий 14 суток с момента получения материалов уголовного дела (притом что руководитель следственного органа таким сроком не ограничен).
Изменить подход к продлению сроков
Чрезвычайно важным считаю изъятие у руководителей следственных органов права продлевать срок предварительного расследования и возращение этой функции прокурору.
Любой практик, работавший до 2007 г., знает, какой подход к срокам существовал в прокуратуре. Прокуроры городов и районов четко обозначали перед следователями задачу завершить расследование дела в шестимесячный срок. А продление сроков свыше года было возможно только через заседание коллегии прокуратуры субъекта, и в подавляющем большинстве случаев выносился приказ о наказании. Сегодня же продление сроков свыше года – обыденное дело. Так, только что в моей практике дело по преступлению небольшой тяжести расследовалось 15 месяцев (как известно, срок давности по этой категории дел составляет два года).
Неслучайно в статистической отчетности СК России в 2015 г. появилась графа «остаток неоконченных дел со сроком расследования свыше трех лет» и по итогам 2016 г. в ней отражено 247 дел, а по состоянию на конец 2016 г. в следственных изоляторах страны по неоконченным делам со сроком расследования свыше года содержались 1300 заключенных.
С учетом сформулированного ЕСПЧ в Постановлении от 4 ноября 2010 г. по делу «Банникова против России» (жалоба № 18757/06) критерия осуществления оперативных действий на основании разрешения на проведения ОРД в рамках модели противоправного поведения, полученного со стороны независимого органа, полагаю необходимым внесение изменений в ст. 6 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» и наделение прокурора правом дачи согласия на проведение оперативно-розыскных мероприятий «проверочная закупка» и «оперативный эксперимент».
| 
