БЫТЬ ИЛИ НЕ БЫТЬ?
В блогосфере разгорелась дискуссия о том, есть ли необходимость в адвокатском ордере
После публикации в «АГ» № 8 статьи президента АП Астраханской области Валентины Малиновской об использовании электронных систем в организации адвокатской деятельности в блогах на сайтах ФПА и «Новой адвокатской газеты» ряд представителей адвокатуры поставили вопрос ребром: а нужен ли вообще адвокатский ордер? Знакомим читателей с различными точками зрения.
Cоциалистический анахронизм
Виктор Буробин,
член Совета ФПА РФ
Зададимся вопросом – каким образом должны удостоверяться полномочия адвоката при осуществлении адвокатской деятельности и как это делается в других странах?
Когда моего доверителя В. Бута доставили в Нью-Йоркскую тюрьму, к нему выстроилась очередь из адвокатов, предлагавших юридическую помощь. Ни одному из них для беседы с ним как с потенциальным клиентом не пришлось просить у следователя «допуска» или показывать для прохода в тюрьму соответствующим образом оформленный «ордер». При этом нужно понимать, что в США у Бута вообще не было никого, кто мог бы заключить договор с американским адвокатом, а сам Бут обвинялся в терроризме и для американцев ассоциировался с другом Бен Ладана. Но и в таких условиях помощь адвоката ему была обеспечена.
Могу с уверенностью утверждать, что ни в одной стране мира с развитой правовой традицией (думаю, что и в неразвитых странах также) нет документа, являющегося аналогом нашего ордера, как бы удостоверяющего право адвоката на работу по конкретному делу. Российское же отраслевое процессуальное законодательство, кроме арбитражного, требует наличия у адвоката ордера.
С моей точки зрения, ордер как документ, опосредующий полномочия адвоката, является социалистическим анахронизмом, не соответствует экономическим и правовым реалиям сегодняшнего дня и должен быть исключен из действующего законодательства.
<…>
Ордер сегодня – по существу документ, подтверждающий в публичном поле лишь принятие поручения адвокатом в силу закона без указания полномочий, которые даны доверителям, и не предоставляющий адвокату важнейшие из них. При таких условиях, очевидно, что правовое значение ордера фактически сведено к нулю.
Поэтому в гражданском процессе ордер является чужеродным неэффективным инструментом, не имеющим никакого правового значения. Представительство здесь должно осуществляться на основании доверенности.
<…>
Полагаю, что единственным документом для допуска адвоката к ведению уголовных и административных дел, а также участия его в судебных заседаниях должно быть просто его адвокатское удостоверение.
«Улучшить» ордер можно и нужно не созданием его электронной версии, а путем исключения его из числа документов, удостоверяющих полномочия адвоката во всех процессуальных кодексах России и из Закона об адвокатуре.
«Надо помнить – это Россия!»
(комментарий к заметке Виктора Буробина)
Татьяна Бутовченко,
президент ПА Самарской области
Ордер, в отличие от доверенности, – универсальный способ подтверждения полномочий адвоката, простой, доступный и, что немаловажно, бесплатный для доверителя.
Наличие ордера для адвоката является обязательным в любом судопроизводстве, в арбитражном в том числе, доверенность же оформляется в случаях осуществления специальных полномочий или участия в деле адвоката в отсутствие доверителя. Так что участие в арбитражном деле совместно с клиентом не предполагает обязательного похода в нотариальную контору.
Наличием ордера адвокат отличается от юриста, и если коллега «шарашит» только по доверенностям, то рано или поздно обязательно оказывается в Квалификационной комиссии – проверено опытом.
У ордера (вернее, у его корешка) есть еще одна не очень популярная функция – это механизм финансового контроля за деятельностью адвоката, что корреспондирует обязанности внесения гонорара на расчетный счет адвокатского образования.
Теперь о главном: отменив ордер в уголовном судопроизводстве, необходимо будет его чем-то заменить, в противном случае, в деле не остается следов допуска конкретного адвоката. Что это будет: постановление лица, в производстве которого находится дело, ксерокопия удостоверения? Вот где широчайшее поле деятельности для следователя: наксерокопируют с радостью, в столах будут лежать готовые бланки с ликами друзей-адвокатов.
А теперь насчет очереди адвокатов к Буту…
С этой очередью желающих попасть в дело мы повсеместно и окончательно справиться не можем до настоящего времени, в некоторых регионах к проблеме «карманных» адвокатов даже не знают, как подступиться, и это тогда, когда до 85% уголовных дел – дела по назначению, в которых нет живого платежеспособного доверителя.
Надо помнить – это Россия!
Пережиток советских времен
Юрий Иванов,
адвокат АП Чувашской Республики
Ордер как документ, подтверждающий полномочия адвоката на участие в деле, выглядит пережитком советских времен. Как известно, ордер выдается адвокатским образованием, содержит подпись руководителя и печать адвокатского образования. Таким образом, получение основного документа, предоставляющего право процессуального участия в деле, зависит от руководителя адвокатского образования.
Однако в соответствии с законом доверитель заключает соглашение не с адвокатским образованием, а с адвокатом. Вот и получается такая коллизия: адвокат самостоятельно заключает соглашение с доверителем, но, чтобы реализовать свои полномочия по соглашению, вынужден получать ордер в адвокатском образовании.
Полагаю, что настало время изменить закон в части подтверждения полномочий адвоката. Адвокат должен представлять в соответствующие органы не ордер, а уведомление о вступлении в дело, которое будет выписывать самостоятельно. Что же касается печати, которая сейчас в обязательном порядке проставляется на ордерах, то, конечно же, такой рудимент должен быть признан необязательным реквизитом. Отмена обязательности печати для хозяйственных обществ уже зафиксирована в Гражданском кодексе. Нам же она тем более не нужна.
Воля доверителя превыше всего
Евгений Киминчижи,
заведующий Центральной коллегией адвокатов Белгородской области
Наш правовой быт придает существенное значение волеизъявлению. В нем заключается основа действительности большинства правовых актов (в значении юридических фактов, поведения). Не является исключением в данном случае и уполномочивание. Материальный закон содержит вполне четкие правила оформления доверенностей (письменное уполномочивание), а процессуальное право дополняет этот порядок, допуская возможность, в том числе, наделения представителя в процессе по устному заявлению (внимание!), занесенному в протокол судебного заседания, что исключает (несмотря на господствующее среди самих представителей мнение) последующее участие доверителя в процессе и не является основанием для удаления представителя по мотиву отсутствия полномочий. Это справедливо для гражданского судопроизводства. А что же с уголовной составляющей нашей профессии? Что мешает дознавателям, следователям, суду запросить мнение подзащитного об участии в процессе того либо иного адвоката и именно волей его самого руководствоваться при допуске адвоката к осуществлению защиты? Ничего не мешает! <...>
В целом я уверен в том, что ничего, кроме воли самого доверителя, не может являться основанием для участия адвоката в любом процессе. А стало быть, помимо обсуждения вопроса об адвокатском ордере следует также решить вопрос о допустимости самостоятельного участия адвоката в процессе от имени и в интересах доверителя, для чего исключить упоминание на необходимость оформления доверенностей на адвокатов. Никаких злоупотреблений здесь быть не может. Адвоката всегда можно привлечь к ответственности, если материалы адвокатского производства не содержат заключенного соглашения (кстати, по новым правилам ГК РФ передача полномочий возможна также в договоре поручения), а также письменного согласия доверителя на представление его интересов конкретным адвокатом.
Но, вероятно, в рассматриваемой плоскости проблемы к адвокатам будут вынуждены обращаться как к равным, а кому это выгодно из представителей государственных органов?..
