РОССИЙСКАЯ АДВОКАТУРА И ВЫЗОВЫ ВРЕМЕНИ31 мая в РИА Новости состоялся круглый стол, приуроченный к Дню российской адвокатуры
Участники панельной дискуссии ответили на вопросы о возможности введения адвокатской монополии на судебное представительство; об оплате труда адвокатов, участвующих в уголовном судопроизводстве в качестве защитников по назначению органов дознания, предварительного следствия или суда; о перспективах такой формы вознаграждения адвокатов за работу по неуголовным делам, как «гонорар успеха».
Круглый стол, организованный при поддержке Российского агентства правовой и судебной информации (РАПСИ), был посвящен Дню российской адвокатуры и 10-летию со дня принятия Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации».
Модератором мероприятия выступил руководитель группы сбора и обработки информации РАПСИ Владимир Новиков, а в качестве спикеров участвовали первый вице-президент ФПА РФ Юрий Пилипенко, вице-президент ФПА РФ, президент АП Москвы Генри Резник, член Совета ФПА РФ Александр Муранов, член Совета АП г. Москвы Юрий Костанов, управляющий партнер АБ «Бартолиус» Юлий Тай.
425 руб. в день vs 80 евро в час
Повышение оплаты труда адвокатов по назначению (минимальная ставка увеличивается с 1 июля 2012 г. до 425 руб., а с 1 января 2013 г. – до 550 руб. за один судодень) прокомментировал Генри Резник, который ранее назвал существовавшие до недавнего времени ставки «сущим позором» для адвокатов. Вице-президент ФПА РФ отметил, что повышение оплаты является недостаточным – «позор остается, хотя и в меньшей степени». Если сравнивать существующие в России ставки с уровнем оплаты труда адвокатов по назначению в других странах, то во Франции, например, адвокат получает за такую работу 80 евро в час.
К тому же, добавил Юрий Костанов, нельзя забывать, что российские адвокаты несут расходы на проезд к месту проведения процессуальных действий, на проживание в гостинице и т.п., которые не всегда компенсируются государством, хотя во многих регионах составляют весьма внушительную сумму.
По словам Генри Резника, тот факт, что адвокатура и государство достигли взаимопонимания в вопросе о повышении оплаты труда адвокатов, следует только приветствовать. Вместе с тем, существующий порядок, в соответствии с которым оплата труда адвокатов производится по ставкам, установленным постановлением Правительства РФ, представляется несовершенным. В отношениях по оплате труда адвокатов государство выступает в качестве заказчика, а адвокатура – в качестве подрядчика. Поэтому целесообразным было бы установление такого порядка оплаты, когда ставки определяются заключаемым ежегодно между государством и адвокатской корпорацией генеральным тарифным соглашением.
Цивилизованный подход
Отвечая на вопрос Владимира Новикова о возможности установления в нашей стране адвокатской монополии на судебное представительство (напомним, что такая монополия предусмотрена проектом разработанной Минюстом государственной программы «Юстиция», рассчитанной на 2012–2020 гг.), Юрий Пилипенко подчеркнул: настаивая на идее монополии, адвокатское сообщество стремится к введению цивилизованного подхода в сфере оказания квалифицированной юридической помощи, и в частности в области судебного представительства. Такой подход существует в подавляющем большинстве европейских стран – интересы граждан в суде (за исключением лишь некоторых категорий споров) могут представлять только адвокаты.
В нашей стране сфера оказания квалифицированной юридической помощи подчинена двойным или даже тройным стандартам: к адвокатуре как к институту, в отличие от предпринимателей, оказывающих юридические услуги, установлены определенные требования. Наличие этих требований (высшее юридическое образование, два года стажа работы, специальный экзамен, необходимость повышать квалификацию, обязанность соблюдать правила профессиональной этики, дисциплинарная ответственность) предполагает, что качество оказываемых адвокатами услуг должно быть выше, чем качество услуг предпринимателей, к которым подобные требования не предъявляются.
Поэтому «дуализм» в сфере оказания юридической помощи необходимо устранить, и шагом в таком направлении, по мнению адвокатского сообщества, должно стать введение адвокатской монополии на судебное представительство. Адвокатура ставит вопрос только об этом и не стремится монополизировать другие сферы правовой помощи, например оказание консультационных услуг.
Юрий Пилипенко развеял опасения тех, кто считает, что введение адвокатской монополии может привести к повышению цен на рынке юридических услуг. Частнопрактикующих юристов, занятых в сфере судебного представительства, по оценке ФПА РФ, примерно столько же, сколько адвокатов, то есть около 70 тысяч. В случае введения адвокатской монополии на судебное представительство подавляющее большинство из них (за исключением лиц без образования, стажа работы или с судимостью) вольются в ряды адвокатуры. Таким образом, общее число судебных представителей практически не изменится, а следовательно, цены на услуги не возрастут.
Еще один аспект проблемы раскрыл Юлий Тай, по словам которого участие неквалифицированных юристов в процессе существенно усложняет работу судей и тем самым увеличивает сроки рассмотрения дел. Поэтому судьи уже давно высказываются в пользу введения аккредитации судебных представителей при судах.
КС и адвокатская монополия
Юрий Костанов напомнил о том, что в постановлении от 16 июля 2004 г. № 15-П Конституционный Суд РФ признал не соответствующей Конституции РФ норму ч. 5 ст. 59 АПК РФ, согласно которой организация была вправе выбирать представителя, не состоящего в ее штате, лишь из числа адвокатов. При этом КС исходил из соображений о свободе лица, участвующего в процессе, выбирать себе представителя.
Тем не менее, по мнению Генри Резника, Конституционный Суд не установил непреодолимого препятствия для введения адвокатской монополии на судебное представительство. Он лишь пришел к выводу о нарушении принципа равенства сторон в судебном процессе на том основании, что, в отличие от организаций, физические лица согласно АПК РФ вправе выбирать в качестве представителей лиц, не имеющих адвокатского статуса (кроме того, подобные ограничения в отношении организаций не содержатся ни в ГПК РФ, ни в КоАП РФ, ни в УПК РФ).
Введение в АПК РФ нормы, разрешающей физическим лицам такой выбор, по словам Генри Резника, было продиктовано ситуацией: потребность в юридической помощи не представлялось возможным удовлетворить только силами адвокатов. Но в соответствии с мировыми стандартами для лиц, оказывающих юридическую помощь неопределенному кругу лиц на профессиональной основе, должны быть установлены определенные требования, основными из которых являются: допуск к профессии (как минимум, высшее образование); стандарты профессиональной этики; контроль со стороны самоуправляемой ассоциации. Эти требования выступают в качестве гарантии качества правовой помощи.
В связи с этим Юлий Тай заметил, что известны случаи, когда в силу изменения ситуации на новом историческом этапе КС менял свою позицию по некоторым вопросам. В отношении представительства адвокатов уже накопилась «критическая масса», достаточная для того, чтобы КС пересмотрел свое мнение.
Однако Александр Муранов считает термин «адвокатская монополия» неудачным, а постановку вопроса об адвокатской монополии – неверной. По его мнению, следует говорить о введении квалификационных требований к деятельности практикующих юристов, и из обсуждаемого постановления КС следует, что законодатель вправе ввести квалификационные требования в отношении судебного представительства в арбитражных судах.
Но, по мнению Юрия Пилипенко, если законодатель пойдет по пути установления квалификационных требований для юристов, это приведет к объединению частнопрактикующих юристов в саморегулируемые организации, то есть к созданию «параллельной адвокатуры».
Юрий Пилипенко также уверен, что КС РФ в рассматриваемом постановлении не создал непреодолимого препятствия для введения адвокатской монополии на судебное представительство. «Если одновременно ввести во все процессуальные кодексы положения о том, что представителями в суде могут быть только адвокаты, это снимает проблему, – сказал он. – Федеральная палата адвокатов еще несколько лет тому назад подготовила пояснительную записку, предлагающую подобные поправки, и направила ее в Министерство юстиции».
Он поделился новостью о том, что ВАС РФ подготовил законопроект об изменениях в АПК РФ, предусматривающий, в частности, аккредитацию судебных представителей при арбитражных судах – «ВАС РФ вновь возвращается к проблеме более качественного судебного представительства». Этот проект поступил в Федеральную палату адвокатов РФ для экспертной оценки.
Законопроект ВАС РФ
Проект федерального закона о внесении изменений в АПК РФ в связи с совершенствованием института представительства в арбитражных судах содержит, в частности, новую редакцию ст. 59 АПК РФ, согласно которой граждане и организации ведут дела в арбитражном суде через судебных представителей (ч. 1); исключения из этого правила: граждане вправе лично, а организации через свои органы вести дела в арбитражном суде первой инстанции, а также в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора; граждане, не имеющие статуса индивидуального предпринимателя, могут вести дела в арбитражном суде лично во всех случаях, если в соответствии с законодательством РФ имеют право на получение бесплатной юридической помощи; прокурор вправе лично вести дела в арбитражном суде (ч. 2); дела недееспособных граждан ведут в арбитражном суде уполномоченные законными представителями судебные представители, за исключением случаев, предусмотренных ч. 2 (ч. 3).
В АПК РФ предлагается ввести ст. 59.1, согласно которой представительство граждан и организаций в арбитражных судах может осуществлять лицо, аккредитованное при арбитражном суде и имеющее надлежащим образом оформленные и подтвержденные полномочия на ведение дела (ч. 1); необходимыми условиями для аккредитации являются квалификационные требования – высшее юридическое образование и квалификация «юрист» по специальности «юриспруденция» (ч. 2); аккредитация лица в качестве судебного представителя осуществляется в ходе первого судебного заседания по делу посредством внесения арбитражным судом сведений о лице в единый реестр судебных представителей, аккредитованных при арбитражных судах (ч. 4).
Предлагается также норма, устанавливающая, что лица, аккредитованные при арбитражных судах в качестве судебного представителя и не имеющие статуса адвоката, вправе осуществлять судебное представительство только тех лиц, с которыми они состоят в трудовых отношениях (ч. 3 ст. 59.1).
КС и «гонорар успеха»
Обсуждалось также постановление КС РФ от 23 января 2007 г. № 1-П относительно «гонорара успеха», содержащее вывод о том, что стороны в договоре об оказании правовых услуг не могут обусловливать выплату вознаграждения принятием конкретного судебного решения. Тем самым Конституционный Суд, как отметил Генри Резник, по сути, ограничил доступ к правосудию для неплатежеспособных граждан.
Генри Резник выделил в позиции КС два слабых момента: во-первых, КС рассматривал вопрос о том, может ли быть «гонорар успеха» предусмотрен договором возмездного оказания юридических услуг, тогда как соглашение об оказании правовой помощи – это самостоятельный вид договора; во-вторых, КС «абсолютно неадекватно интерпретировал принцип независимости судей, отождествив его с ликвидацией принципа состязательности».
Однако это решение нельзя рассматривать как абсолютный запрет «гонорара успеха», поскольку КС «отставил дверь открытой», не исключив возможность предусмотреть соответствующее законодательное регулирование, при необходимом контроле со стороны профессиональной организации адвокатов. Кодекс профессиональной этики разрешает адвокатам определять вознаграждение по имущественным спорам пропорционально к цене иска в случае успешного завершения дела. Поэтому на практике они от «гонорара успеха» не отказались, но оспаривать в суде действия недобросовестных клиентов не могут, так как суды трактуют постановление КС как запрещающее им заключать подобные соглашения.
Пора выходить из тупика
Продолжая тему качества постановлений КС РФ, Юрий Костанов заметил, что в этих документах некоторые понятия трактуются весьма своеобразно, вопреки законам русского языка. Например, по мнению КС, словосочетание «представлять интересы» не означает «быть представителем»; слово «допуск», употребленное в УПК, не имеет разрешительного смысла (что привело к проблемам в получении адвокатом свидания со своим подзащитным, находящимся под стражей) и т.д. Весьма спорные моменты содержатся и в тех постановлениях КС, которые обсуждались на круглом столе.
В то же время, решение Конституционного Суда нельзя ни обжаловать, ни изменить, ни отменить. «Кроме того, они все время настаивают на том, что изменение закона не может исправить ситуацию, если Конституционный Суд высказался, – сказал Юрий Костанов. – Они все время загоняют нас в какой-то тупик, пора уже из этого тупика выходить».
В связи с этим Юрий Костанов предложил подумать об изменениях в Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации», напомнив о существовавшем раньше порядке, когда в КС были две палаты, принимавшие решения, и если они приходили к разным выводам по тому или иному вопросу, то пленарное заседание могло отменить одно решение и согласиться с другим.
Мария ПЕТЕЛИНА,
заместитель главного редактора "АГ"
| Наша справка
КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 16 июля 2004 г. № 15-П
(Извлечения)
<...>
2. <…> Исходя из конституционной природы правосудия, осуществление которого возложено на суды как органы государственной (судебной) власти (ст. 10; ст. 11, ч. 1; ст. 118, ч. 1 и 2, Конституции РФ), и обязанности государства гарантировать каждому судебную защиту, в том числе путем определения порядка получения квалифицированной юридической помощи, а также особых требований, предъявляемых к членам адвокатских образований, законодатель вправе предусмотреть преимущества для адвокатов при допуске их в качестве представителей в суде, если необходимость таких преимуществ обусловлена публичными интересами, что, например, имеет место в уголовном судопроизводстве в отношении представителей обвиняемого (Постановление Конституционного Суда РФ от 28 января 1997 г.). Однако при этом он должен обеспечивать баланс публичных интересов и прав и законных интересов лица при выборе представителя для судебной защиты, не допуская несоразмерного ограничения как права на судебную защиту, так и права на получение квалифицированной юридической помощи. <…>
3. <…> …Отступление от принципа диспозитивности при выборе представителя в арбитражном процессе возможно, лишь если ограничения, установленные федеральным законодателем, продиктованы конституционно значимыми целями (ст. 55, ч. 3, Конституции РФ). Между тем ч. 5 ст. 59 АПК РФ не отвечает приведенным требованиям. Содержащееся в ней (как и в п. 4 ст. 2 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации») ограничение на выбор представителя в арбитражном суде не может быть оправдано вытекающим из ст. 48 (ч. 1) Конституции РФ правом законодателя установить критерии квалифицированной юридической помощи и обусловленные ими требования к лицам, которые могут выступать в качестве представителей в арбитражном процессе, поскольку данное ограничение связывается лишь с организационно-правовой формой представляемого. <…>
…Государство, допуская в действующей системе правового регулирования возможность выступать в арбитражном суде в качестве представителей организаций штатных сотрудников либо адвокатов, а в качестве представителей граждан - иных, помимо адвокатов, лиц, оказывающих юридическую помощь, тем самым, по существу, не предъявляет особых требований к качеству предоставляемой юридической помощи и, следовательно, не гарантирует ее надлежащий уровень, а потому не вправе возлагать на организации обязанность выбирать в качестве представителей только адвокатов или содержать юристов в штате.
4. <…>…В данном случае законодатель избрал критерием для ограничения допуска к участию в качестве представителей в арбитражном процессе не квалификационные требования, связанные с качеством юридической помощи и необходимостью защиты соответствующих публичных интересов, а лишь организационно-правовую форму, в которой выступает участник судопроизводства, нуждающийся в юридической помощи.
Между тем сама по себе организационно-правая форма участника судопроизводства (физическое либо юридическое лицо, гражданин либо организация) не предопределяет различия в условиях и характере оказываемой ему юридической помощи при представительстве в арбитражном процессе и не свидетельствует о существовании таких различий. Следовательно, вводящая названный критерий ч. 5 ст. 59 АПК РФ, при том что индивидуальные предприниматели и иные граждане в арбитражном процессе (а в гражданском процессе - и организации) не ограничены в выборе представителя, не отвечает принципам соразмерности и справедливости…<…> |
Назад
|
