НА ПОРОГЕ БОЛЬШИХ ПЕРЕМЕН
В пресс-центре ТАСС состоялась конференция «Адвокатура и вызовы времени: принуждение к правосудию. К 150-летию российской адвокатуры»
Юбилей – прекрасный повод не только для организации праздничных мероприятий, но и для дискуссии по актуальным для корпорации вопросам, тем более что представители СМИ проявили серьезный интерес к мероприятию: свободных мест в зале практически не было.
Оппозиционер в законе
В начале мероприятия первый вице-президент ФПА РФ Юрий Пилипенко выразил точку зрения, согласно которой само по себе создание Федеральной палаты адвокатов – это «одно из завоеваний российской адвокатуры, потому что впервые за всю ее 150-летнюю историю она стала единой корпорацией».
Президент ФПА РФ Евгений Семеняко заметил, что в сравнении с адвокатскими сообществами зарубежных стран российская адвокатура находится «в подростковом возрасте», но при этом именно в России адвокатам приходится сталкиваться со сложнейшими испытаниями, через которые адвокатским сообществам во многих странах пройти не пришлось. По мнению Евгения Семеняко, адвокатура – один из важнейших элементов правовой системы, во многом определяющий ее качество, степень ее приверженности идеалам защиты прав и свобод граждан.
Вице-президент ФПА РФ Генри Резник выразил свою убежденность в том, что в обществе должно сложиться правильное представление об адвокатуре: «Адвокатура – не политическая организация, не надо звать нас на баррикады. Адвокатура – и не общественная организация, это профессиональное сообщество, преследующее только одну цель – торжество права».
Адвокат АП г. Москвы Вадим Клювгант определил адвоката как «оппозиционера в законе», который регулярно оппонирует власти, не занимаясь при этом политикой.
Состязание за состязательность
Ни для кого не секрет, что принцип состязательности в российских судах нередко нарушается. По мнению Генри Резника, корни данного явления стоит искать в истории отечественного правосудия: «У нас дурное наследование в сфере отправления правосудия – советское правосудие было инквизиционным, состязательности в процессе не было. Кстати, состязательность и презумпция невиновности даже с трибуны Верховного Совета СССР были обруганы как обветшалые догмы буржуазного права. Адвокаты были, но в условиях отсутствия состязательности роль адвокатов была принижена, а во многих значимых делах – просто-напросто декоративна. В советское время в нашем обществе сформировался стереотип: есть преступность, то есть безусловное зло, и есть органы, которые с ней борются. И суд включался в число этих органов. В советском процессе одни и те же задачи ставились перед прокуратурой, следствием, оперативными работниками и судом. Суд фактически выполнял функции обвинения. В половине уголовных дел прокурор вообще отсутствовал. Но в состязательном процессе суд не выполняет функции органа борьбы с преступностью, суд разрешает спор между равноправными сторонами обвинения и защиты».
Генри Маркович также обратил внимание на еще один широко распространенный в обществе стереотип: «В нашей стране очень часто обвиняемый, то есть человек, который только привлекается к уголовной ответственности, отождествляется с преступником. Но до приговора суда никакого “виновного” не существует в природе! В ряде дел можно наблюдать даже не обвинительный уклон, а обвинительную круговую поруку. Де-факто состязательность у нас еще не прижилась. Поэтому нам приходится противостоять не только прокурору, но и суду».
В завершение своего выступления на тему соблюдения принципа состязательности в российских судах Генри Резник напомнил изречение известного присяжного поверенного Владимира Даниловича Спасовича о том, что без адвоката-защитника «суд не будет суд, а западня».
Президент ФПА Евгений Семеняко высказался по не менее важному и традиционно актуальному вопросу – обвинительному уклону в деятельности российских судов: «Обвинительный уклон – не только пережиток советской эпохи, это еще и состояние человеческой психологии, ведь обвинять всегда значительно проще, чем искать аргументы в защиту. Сомнения редко приходят в головы людей, когда они получают информацию о тех или иных нерадостных событиях, тем более, когда речь идет о преступлениях. Можно часто видеть, как официальный представитель следственного органа в своих комментариях СМИ говорит не о том, что гражданин обвиняется или подозревается в совершении преступления, а о том, что он именно совершил преступление. И это на стадии расследования, которое называется предварительным, выводы которого еще предстоит проверить в судебном процессе».
Генри Резник согласился с президентом ФПА: «Проще изменить законы, чем человеческую психологию». Он также отметил, что необходимо стремиться к тому уровню развития правовой системы, на котором презумпция невиновности будет означать, что недоказанная виновность равна доказанной невиновности. В настоящее же время, по оценке вице-президента ФПА, презумпция невиновности реально действует лишь в судах присяжных, где около 20% рассмотренных дел заканчивается вынесением оправдательного приговора.
Долгожданная реформа
Первый вице-президент ФПА Юрий Пилипенко рассказал о предложениях по реформированию рынка юридических услуг, которые ФПА в скором времени направит на рассмотрение в Министерство юстиции РФ: «Наши предложения просты, но в то же время масштабны. На сегодняшний день в России существует слишком открытый рынок оказания юридических услуг. Он полностью открыт в том числе и для иностранных консультантов и адвокатов. Но куда большая проблема состоит в том, что в стране есть неисчислимое количество юридических консультантов, находящихся за пределами российской адвокатуры и не подлежащих какому-либо регулированию. И эти люди создают большое количество неприятностей». По словам Юрия Пилипенко, нередко в качестве представителей в судах выступают люди «не то, что без юридического образования, а вообще без всякого образования». Первый вице-президент ФПА отметил, что российская адвокатура очень многое сделала за последние десять лет для очистки своих рядов от неквалифицированных защитников. Однако в нынешних условиях адвокат, лишенный статуса, в каком-то смысле оказывается в более выгодном положении, чем его коллеги-адвокаты, ведь на его деятельность не накладываются никакие ограничения, достаточно лишь получить доверенность на представительство для того, чтобы практиковать в российских судах. «Наша идея проста, – поясняет Юрий Пилипенко, – мы хотим объединить всех юридических консультантов на базе российской адвокатуры, причем мы готовы принять их в свои ряды с помощью проведения упрощенного экзамена».
Также первый вице-президент ФПА подчеркнул, что адвокатура намерена добиваться получения для адвокатов исключительного права на представительство в судах: «В большинстве развитых стран только адвокаты могут выступать в судах. При этом понятно, что если гражданин хочет самостоятельно представлять себя в суде, никто не предлагает его такого права лишить. Если какая-либо корпорация имеет штат своих сотрудников, которые способны ее представлять, никто не будет этому препятствовать. То есть речь идет лишь о договорном представительстве – в этом случае интересы в суде должен представлять только адвокат».
С коллегой выразил солидарность Генри Резник: «В Конституции РФ указано, что каждый имеет право на получение квалифицированный юридической помощи. А что на самом деле? Каждый имеет право оказывать юридическую помощь. Потому что вообще никак не урегулирована сфера оказания юридической помощи, никаких требований к лицам, оказывающим юридическую помощь за пределами адвокатуры, не предъявляется. Такая ситуация недопустима, и мы рады, что Министерство юстиции согласилось с нашими предложениями и в программе “Юстиция” предусмотрено объединение практикующих юристов на базе российской адвокатуры».
Две грани одной ситуации
Участники дискуссии также затронули тему качества оказываемой адвокатами юридической помощи. Генри Резник, являющийся также президентом АП Москвы, отметил, что не всегда претензии подзащитных к адвокатам справедливы: «Мы рассматриваем жалобы на адвокатов, и когда претензии обоснованы, когда имеют место тяжкие дисциплинарные проступки, от таких адвокатов мы избавляемся. К примеру, это происходит в случае, если нам удается установить, что адвокат подписал протокол допроса, в котором он не участвовал. Но часто позицию по делу избирает не защитник. И адвокату трудно что-либо сделать, когда подзащитный сразу решает признать свою вину. Нередко мы сталкиваемся с тем, что адвокат по назначению не работает добросовестно. Мы стоим на той позиции, что защита по назначению качественно не должна отличаться от защиты по соглашению. Но, с другой стороны, оплата по назначению также должна быть достойной. Это разные грани одной ситуации».
Президент ФПА Евгений Семеняко сообщил, что оплата одного часа работы шведского адвоката по назначению многократно превышает заработок российского адвоката за день работы по назначению: «Кроме того, оплата труда адвокатов по назначению просто смешна в сравнении с размером оплаты труда других участников уголовного судопроизводства – судей, прокуроров. В таких условиях крайне сложно добиваться добросовестного отношения от всех адвокатов к своей работе. Это не значит, что мы с этим должны смириться, и мы не будет этого делать. Очевидно, что адвокат должен делать все, что в его силах, чтобы помочь доверителю. Но это в идеале, в действительности же достичь этого очень тяжело. Высокое качество уголовно-судебной защиты – это всегда результат с одной стороны внимания к этой сфере со стороны государства, власти, законодателей, а с другой – работы самого адвокатского сообщества. При встречном уважительном движении возможно достижение позитивного результата».
