КОРПОРАЦИЯ ИЛИ ИЕРАРХИЯ?

Реплика по поводу статьи Ю.С. Пилипенко «Мнимые страхи и реальные проблемы» («АГ» № 10 (123)).

Бывает так, что и проблема реальна и страхи мнимые. А бывает и наоборот. Оба поставленных на обсуждение вопроса равнодушными не могут оставить.
К вопросу об этике за пределами профессии.

Конечно, если человек после работы мочится в подъезде, прикрываясь удостоверением, а потом с черенком от лопаты гоняет по этому подъезду домочадцев,то зачем нам такой «коллега». Мы немедленно вспомним положение Кодекса о том, что «адвокаты при всех обстоятельствах должны сохранять честь и достоинство, присущие их профессии», даи решим вопрос про честь и достоинство. Хотя это поведение и за пределами профессии. И вообще ночью. Но вопрос, как я понимаю, стоит не о собственно поведении, а об ином.

Об убеждениях. Упоминаемые в статьях фамилии «опальных» адвокатов не оставляют в этом сомнений. Кто-то что-то не так сказал, и, как у нас часто бывает, – пошло-поехало. И, как всегда,– в полномочия.
Позволю себе заметить, и это второй вопрос:отсутствие властных функций у «руководства» – это корпорация;наличие их – это иерархия. Адвокаты, сколько я себя помню, всегда боролись против иерархическихидей. Не за безбрежную «вольницу», а именно за такой порядок вещей, при котором любой руководитель – только первый среди равных. Президент палаты субъекта Федерации именно такой. Его избрали адвокаты, и ему делегировали представительство от имени корпорации. Творческая профессия несовместима с подчинением. Административным.

Подчиняться нужно этическим нормам. Кодекс профессиональной этики – большое достижение. И главное достижение в нем – то, что он фиксирует принцип корпоративности, а не субординации.Поэтому и нет у президента ФПА полномочий по возбуждению дисциплинарных дел. Все дисциплинарные вопросы должны решаться на местах.

Не будет президент региональной палаты (как правило, практикующий адвокат), ещевчера получивший «ногой в пах» от «этого» правосудия, привлекать к ответственности адвоката, который завтра скажет об «этом» правосудии что-то недружелюбное. Скажет за пределами зала судебного заседания. Про судей. Скажет, что нехорошохамить и топтать закон даже (и особенно) в «спецодежде». Президент региональной палаты подумает: и сам бы так сказал, да только стесняюсь. И начнет ломать голову над отпиской про то, что адвокат-де был не в процессе, что погорячился не в меру и мы с ним поговорим «по-семейному».Будет спасать «раненого». Он знает жизнь. На этом «поле боя» есть не только раненые, о которых «федеральный президент» может и не знать. Поэтому государству, с недоумением читающему эти отписки, и нужен «смотрящий» за идеологией в корпорации, чтобы не было отписок, а был конкретный удар в конкретное темя. Время «бить в темя» уже пришло, считают они.

На местах такого желающего «бить в темя» не сыскать. При этом «невыездном» правосудии, «доставшем» всю страну,трудно рассчитывать на дружелюбную идеологию, и недружелюбное будет прорываться. Так что суть требуемой идеологии – это молчание. Им нужен человек, который будет дубиной утверждать это молчание. Не всем ведь удастся сохранить спокойствие, наблюдая за публично гниющим самодовольством.

У меня на столе долго лежал материал на адвоката, который распространил в Интернете статью о нашем «правосудии», используя предпоследние слова, за которыми начинается ненормативная лексика. Удержался в рамках, но все равно получилось грубо. Я – практикующий адвокат и знаю, что такое оно, «наше правосудие», не понаслышке. И не стал писать представление. Понимая, что, отчаявшийся от этих «свинцовых мерзостей», адвокат имеет правовыплеснуть горечь. Привлекать его к ответственности – это привлекать за убеждения. На местах за убеждения привлекать не будут.

Это нужно присным государства, а не корпорации.

Им нужен человек с полномочиями. А корпорации нужен лидер с авторитетом. В корпорации ужеесть механизм дисциплинарного преследования, в котором, кстати, государство тоже присутствует. Усиление «карательного отряда» полномочиями президента ФПА, причем именно на идеологическом направлении, поворачивает вопрос о страхах в другую сторону. Также как и обмен авторитета на полномочия.

А теперь о страхах.

И у кого же они,эти страхи? Кто о них такзабеспокоился? Государство. Погрязшие в злоупотреблениях присные не хотят, чтобы о них говорили плохо. Добиваются: раз уж хорошо не можете – то хотя бы молчите. Это их идеология. Голимая. Вдруг какой-нибудь отчаявшийся адвокат возьмет да и скажет не то про мантии и лампасы.Вот тут и должен появиться «человек с дубиной», простите, полномочиями по идеологии.

Идеология порождена самим государством, имеющим под своим крылом столько готового на все жулья в мантиях и лампасах, чтони на какое сочувствие оно уже рассчитывать не может. И пытается нас, нет, не убедить, что невозможно, а заставить воспринять его идеологию. Кстати, какую?Надо же с чем-то «сличать». Готовый «сличать» уже объявился.С чем этот «жрец» будет сличать идеологическую чистоту? Да «скачает» от «присных». И мы должны подгонять себя под его понимание? Да не буду я этого делать. И я думаю, что многие не согласятся.

Я понимаю государство, которому хочется видеть адвокатуру как «идеологически» управляемую структуру. Такие попытки были. И всегда извне. А сейчас мы столкнулись с тем, что эта идея навязывается изнутри. Самими же адвокатами. И в этом фокус! Они хотят превратить корпорацию в управляемую структуру, обещая, что злоупотреблять не будут. Просят поверить в это.

Не верю.

Прежде всего из-за повода, по которому разгорелся сыр-бор. Он же очевиден. В тексте упоминаются две фамилии. Говорят, раздался звонок, – и пришлось объяснять, что нет полномочий у президента Федеральной палаты адвокатов возбуждать дисциплинарные дела. И тут же возникла инициатива такие полномочия иметь. И хотят, чтобы мы поверили, что после этой суеты с полномочия они откажут в чем-то звонящим? Звонят-то ведь не «домочадцы». Дистанцироваться от каких-либо властных полномочий – единственный способ не подставлять себя под влияние государства, присные которого не желают слышать нелицеприятное. И эти присные, которые не соблюдают законы своего же государства, и предлагают намприслониться к ним через новоявленного «жреца», и ждут, что мы его наделим полномочиями.

Наделим?

Влиять на ситуацию в адвокатуре, во многом в статье правильно оцененную и обоснованную, можно и нужно. Но через уже существующие органыкорпорации, а не через наделение полномочиями президента ФПА, наполняя его положение чиновничьим содержанием. И дело даже не в том, будет он злоупотреблять или нет, – а в том, что при этом меняется суть адвокатского сообщества, над которым пусть где-то далеко, но тем не менее, по их идее, появляется пастух с кнутом.

Овцам безразлично: будет ли он бить этим кнутом или просто его ненавязчиво показывать. Они уже овцы из факта согласия на пастуха. В этом суть вопроса. Нам президенты с такими с полномочиями не нужны. Мы не овцы.