«НЕЗАЩИЩЕННЫЕ» ДОКАЗАТЕЛЬСТВА

Необходимо предусмотреть порядок оформления, учета и надлежащего хранения медицинских документов

Степан ДРЕМИН, адвокат Алтайской краевой коллегии адвокатов

В производстве следователя по ОВД СЧ ГСУ при ГУВД по Алтайскому краю находится уголовное дело, возбужденное по факту столкновения автомобиля ВАЗ 2105 (такси) под управлением П. и автомобиля «Тойота-Ленд-Круизер» под управлением В., в результате которого пассажир автомобиля ВАЗ М. получила телесные повреждения.

Непосредственно после ДТП пострадавшая М. каретой «скорой помощи» была направлена в МУЗ «Зональная ЦРБ», где она была осмотрена дежурным врачом, дежурным неврологом, была проведена рентгенография черепа, грудной клетки, грудного отдела позвоночника, о чем в журнале рентгенографических исследований МУЗ «Зональная ЦРБ» имеются соответствующие записи, а снимкам присвоены номера: снимку черепа – № 1705, грудной клетки – № 1706, грудного отдела позвоночника – № 1707.

Было констатировано состояние средней тяжести больной М.

В последующем по настоянию больной М. и ее родственников она была переведена в Центральную городскую больницу № 2 г. Бийска (состояние признано транспортабельным), что отмечено в медицинской карте № 351 стационарного больного МУЗ «Зональная ЦРБ».

Экспертизы, противоречащие друг другу

В ходе расследования дела об административном правонарушении, возбужденного ОГИБДД ОВД по Зональному району, было назначено проведение судебно-медицинской экспертизы (СМЭ) пассажира М.
В экспертном заключении от 13 июля 2009 г. № 3235, проведенном экспертом Ш. Бийского отделения КГУЗ АКБ СМЭ в рамках административного расследования по делу об административном правонарушении, перечислялись телесные повреждения, имевшиеся у М., и делался следующий вывод: «Данные повреждения создали непосредственную угрозу жизни М., поэтому в совокупности причинили тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни».

В описательной части заключения, в частности, указано: «Предоставлена рентгенограмма органов грудной клетки № 1707 от 21 июня 2009 г. из Зональной ЦРБ на имя М., на которой определяются: переломы 3-го ребра справа по средней подмышечной линии, 4-го, 8-го ребра по околопозвоночной линии; 5-го, 6-го, 7-го, ребра по задней подмышечной и околопозвоночной линям, травматический пневмоторакс слева».

Эта экспертиза послужила основанием для возбуждения уголовного дела и после легко трансформировалась в заключение этого же эксперта но только в рамках уголовного дела.

В ходе ознакомления с заключением эксперта Ш. у меня возник ряд вопросов по этой экспертизе. В частности, в соответствии с требованиями Приказа от 24 апреля 2008 г. № 194н Министерства здравоохранения и социального развития «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» (утв. Постановлением Правительства РФ от 17 августа 2007 г. № 522) для установления тяжкого вреда здоровью необходимо наличие определенных повреждений. В данном экспертном заключении, описание повреждений было не полным, и мы оспаривали возможность установления тяжкого вреда здоровью по имевшимся в истории болезни телесным повреждениям.

На основании адвокатского запроса я истребовал историю болезни М. В истории болезни, составленной в МУЗ «Зональная ЦРБ», больной М. 21 июня 2009 г. поставлен диагноз «закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга, закрытый перелом 2–7 ребер».

Можно заметить, что локализация переломов в экспертном заключении (переломы ребер 3–8) не совпадает с локализацией переломо,в указанной в истории болезни МУЗ Зональная ЦРБ (переломы ребер 2–7).

По ходатайству защиты (об удовлетворении которого сторона следствия наверняка пожалела) была назначена повторная СМЭ (хотя защита просила назначения сложной, комиссионной СМЭ).

В повторной экспертизе от 11 сентября 2009 г. № 5727, проведенной экспертом Ц. амбулатории АКБ СМЭ г. Барнаула, приводилось описание следующих переломов у потерпевшей М.: «Перелом 3-го ребра справа по задней подмышечной линии, перелом 4-го ребра справа по лопаточной и задней подмышечной линии перелом 5-го ребра справа по лопаточной и задней подмышечной линии перелом 6-го ребра справа по лопаточной и задней подмышечной линии перелом 7-го ребра справа по лопаточной и задней подмышечной линии».

Если сравнить описание локализации переломов в двух экспертизах, то можно заметить, что она тоже различается, и на одно сломанное ребро в последней экспертизе стало меньше. Более того, в последней экспертизе появилось указание на разрыв ткани левого легкого, о чем в первой экспертизе речи не велось. Таким образом, описание истории болезни в двух экспертизах существенно различались.

Тяжкий вред здоровью

У меня возник вопрос: почему врачи в ЦБ № 2 г. Бийска, обнаружив пневмоторакс, не обнаружили его причину – повреждение легкого? Почему не указано на повреждение легкого в первой экспертизе?

Повреждение легкого, описанное в повторном экспертном заключении, является достаточным для установления тяжкого вреда здоровью, поскольку удовлетворяет формулировке подп. 6.1.10 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека – «закрытое повреждение (размозжение, отрыв, разрыв) органов грудной полости: сердца или легкого, или бронхов, или грудного отдела трахеи».

То есть, можно сказать, повторная экспертиза была выполнена с учетом замечаний адвоката – вывод о тяжести вреда в ней был обоснован. Но экспертиза проводилась на основании истории болезни. У защиты появились основания полагать, что история болезни для проведения повторной экспертизы была дополнена – в нее были внесены сведения о разрыве ткани легкого.

Что написано серебром…

Наличие явных противоречий в заключениях экспертов вызвали у меня подозрение и в достоверности снимка № 1707, представленного как эксперту Ш., так и эксперту Ц. И спустя некоторое время это предположение подтвердилось, но как?!

В ходе проведения очных ставок со свидетелями и потерпевшей, ознакомления с заключением эксперта Ц. мне и моему подзащитному для обозрения потерпевшей М. были представлены рентгеновские снимки, изготовленные МУЗ «Зональная ЦРБ», имеющие номера 1705 (два снимка черепа), 1706 (один снимок грудной клетки), 1707 (один снимок грудного отдела позвоночника). Кстати говоря, к тому времени, следователь уже намеревался вернуть снимки потерпевшей, так как экспертизы уже были проведены.
При визуальном сравнении снимков было установлено, что первые три снимка № 1705, 1706 имеют маркировку в виде надписи на краю снимка серебром, а снимок № 1707, на котором имеется изображение грудной клетки, подписан гелевой ручкой черного цвета.

Опрос врача-ренгенолога МУЗ «Зональная ЦРБ» П. показал, что в день ДТП она проводила рентгенографическое исследование девушки, поступившей после ДТП. Ею были сделаны снимки черепа девушки (два снимка), грудной клетки (один снимок), и грудного отдела позвоночника (один снимок). Снимки просматривались врачами, и пневмоторакс по ним не установили. Также врач пояснила, что все снимки она подписывала серебром, гелевой ручкой она снимки никогда не подписывала и не подписывает, поскольку, во-первых, это им запрещено, а во-вторых, мокрый снимок после изготовления подписать невозможно. Также она уточнила, что по особенностям оформления снимка и почерку она его опознает. Пояснения были оформлены в письменном виде.

Двойной подлог

Таким образом, возникли все основания полагать, что неизвестным лицом либо лицами для составления истории болезни М. № 4719/1212 МУЗ «ГБ № 2 г. Бийска» был предоставлен рентгеновский снимок, якобы имеющий происхождение из МУЗ «Зональная ЦРБ» и имеющий отношение к М., но на самом деле не имеющий к ней никакого отношения. Описание этого снимка было выполнено в истории болезни № 4719/1212 МУЗ «ГБ № 2 г. Бийска», на основании этого снимка экспертом Бийского отделения СМЭ КГУЗ АКБ СМЭ было дано заключение о наличии у М. пневмоторакса, и как следствие, вред ее здоровью был квалифицирован как тяжкий (первая экспертиза), что явилось основанием для возбуждения уголовного дела по признакам ч. 1 ст. 264 УК РФ, о чем я информировал следователя.

Несмотря на эти обстоятельства, следователем, тем не менее, было принято решение об окончании следствия, ознакомлении меня и моего подзащитного с материалами дела и составлении обвинительного заключения. К нашему с доверителем счастью, по жалобе прокурору дело было возвращено для производства дополнительного расследования.

Как стало известно позже из определенных источников, после проведения первой экспертизы в рамках дела об административном правонарушении история болезни № 4719/1212 МУЗ «ГБ № 2 г. Бийска» и рентгеновский снимок № 1707 (уже имевший признаки фальсификации) были уничтожены. В связи с необходимостью проведения повторной СМЭ неизвестным пришлось «восстановить» историю болезни и, соответственно, рентгеновский снимок № 1707. Это был второй сфальсифицированный снимок.

Но подобрать снимок с одинаковыми переломами ребер достаточно тяжело, именно поэтому локализация переломов, описанная в изначальной (несфальсифицированной) истории болезни и в двух экспертизах, различалась, что и позволило адвокату усомниться в подлинности снимка.

Как выяснилось, после выписки из МУЗ «Зональная ЦРБ» рентгеновские снимки были выданы на руки потерпевшей М., копий снимков в МУЗ «Зональная ЦРБ» не осталось. Следовательно, решить вопрос о подмене снимка было очень просто.

Выводы

В силу ст. 183 УПК РФ при необходимости изъятия определенных документов, имеющих значение для уголовного дела и если известного где они находятся производится их изъятие о чем составляются соответствующие документы постановление и протокол.

В силу ст. 82 УПК РФ вещественные доказательства должны храниться при уголовном деле до вступления приговора в законную силу и передаваться с уголовным делом.

В этой связи полагаю, что для более эффективной защиты интересов доверителей начиная со стадии предварительного следствия по делам, где на квалификацию деяний подзащитного влияет заключение о тяжести вреда здоровью потерпевшего, документы, положенные в основу этого заключения эксперта (экспертов) наряду с иными идущими по делу вещественными доказательствами должны быть изъяты, осмотрены в качестве вещественных доказательств и приобщены к материалам дела, а сторона защиты должна иметь доступ к этим документам в целях оценки и проверки доказательств стороны обвинения.
Чиновникам Минздравсоцразвития необходимо позаботиться о наведении порядка в вопросе оформления, учета и надлежащего хранения медицинских документов и рентгеновских снимков.

P.S.

По факту фальсификации доказательств истории болезни и рентгеновских снимков Бийским МСО СУ СК при прокуратуре РФ по АК проводится проверка в порядке ст. 144–145 УПК РФ, следствие по делу приостановлено.