КАК ТОЛКОВАТЬ КОНВЕНЦИЮ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

Позиция Европейского суда и ее соотношение с национальными законодательствами

В статье кратко изложены основные международно-правовые способы толкования положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, являющейся составной частью российской правовой системы международного договора, на основе которого действует Европейский суд по правам человека.

Общие правила
Конвенция о защите прав человека и основных свобод – международный договор, поэтому на нее распространяются выработанные международным правом общие правила толкования международных договоров. Эти носящие обычно-правовой характер нормы кодифицированы в Венской конвенции о праве международных договоров – своеобразном «договоре о договорах», ратифицированном еще Советским Союзом. На обязательность толкования Европейской конвенции и других международных договоров исходя из требований Венской конвенции ориентирует суды общей юрисдикции и Пленум Верховного Суда Российской Федерации.

Правила толкования международных договоров содержатся в ст. 31–33 Венской конвенции. Они носят общий характер и подлежат применению с учетом сущности и направленности каждого конкретного международного договора, т.е. в свете его объекта и целей (п. 1 ст. 31 Венской конвенции), поэтому при толковании Европейской конвенции указанные правила используются с учетом специфики этого международного договора, нацеленного на защиту и развитие прав человека и основных свобод, а также на коллективное обеспечение их эффективного осуществления на европейском пространстве.

Полномочия национальных судов
Общеобязательное толкование Европейской конвенции осуществляет Европейский суд по правам человека в Страсбурге (ст. 32 Европейской конвенции). Вместе с тем в пределах своих полномочий этот акт применяют, а значит, и толкуют национальные органы, прежде всего суды. Следовательно, продуманные подходы к толкованию тех или иных конвенционных положений вправе и должны предлагать профессиональные юридические представители сторон, в первую очередь адвокаты.

Прежде всего, Европейская конвенция толкуется исходя из буквального смысла и сопоставления ее двух аутентичных текстов – на английском и французском языках.

Конвенция как живой инструмент. Лаконичные строки Конвенции вряд ли могут дать ответы на большинство встающих перед правоприменителями вопросов. Именно поэтому Европейский суд всегда исходил из того, что Конвенция является «живым инструментом». Рассматриваемые им дела позволяют Суду уточнять, конкретизировать, а в чем-то и расширять нормативное содержание защищаемых Конвенцией прав человека. Например, на момент принятия Конвенции телесные наказания были нормальным для европейских школ явлением, но уже через несколько десятилетий Суд постановил, что они являются нарушением ст. 3 Конвенции (запрет унижающего достоинство и бесчеловечного обращения либо наказания).

Принцип эффективности прав. Исходя из объекта и целей Конвенции Европейский суд последовательно отстаивает ее толкование таким образом, чтобы закрепленные в ней права оставались эффективными. Например, ст. 6 Конвенции перечисляет целый ряд процессуальных гарантий, делающих судебное разбирательство справедливым. Европейский суд посчитал, что их существование в конвенционном тексте было бы бесполезным, если бы не защищались ни право на доступ к правосудию, ни право на исполнение вынесенных и вступивших в силу судебных решений, и заключил, что данные права, хотя и не названы в тексте Конвенции, присутствуют в нем имплицитно. В общем виде Суд более 30 лет тому назад сформулировал эту формулу следующим образом: «Конвенция предназначена для того, чтобы гарантировать не теоретические либо иллюзорные права, а права, которые практичны и эффективны».

Автономное значение конвенционных понятий. Юристам, практикующим в основном в условиях национальных правовых систем, следует учитывать, что большинство используемых в тексте Конвенции юридических терминов имеют так называемое автономное значение, т.е. не зависят от понимания тех же или схожих терминов на уровне национального права. Это и понятно, потому что иначе государства могли бы легко избегать международно-правовой ответственности за нарушение Конвенции, просто изменяя собственное законодательство. Кроме того, автономное значение используемых в конвенционном тексте понятий позволяет обеспечивать дальнейшую гармонизацию европейских правовых систем.

Европейский консенсус. С выявлением единообразных подходов к решению тех или иных правовых проблем связан еще один выработанный Судом метод толкования Конвенции – метод установления «европейского консенсуса». Например, по делу о дискриминации ВИЧ-положительных лиц в сфере предоставления разрешения на проживание Суд сослался на европейский консенсус (в большинстве европейских государств таких ограничений не существует) как на «дополнительное соображение, которое имеет значение для определения того, должна ли государству-ответчику быть предоставлена узкая либо широкая свобода усмотрения» в данном вопросе. Таким образом, при прочих равных условиях Суд готов учитывать, каким именно образом то или иное конвенционное право имплементируется если не во всех, то в подавляющем большинстве европейских стран.

Вспомогательные средства толкования. Согласно п. 3 ст. 31 Венской конвенции в качестве вспомогательных средств толкования международных договоров подлежат учету также «любое последующее соглашение между участниками относительно толкования договора или применения его положений», «последующая практика применения договора, которая устанавливает соглашение участников относительно его толкования» и «любые соответствующие нормы международного права, применяемые в отношениях между участниками».

Последующими соглашениями между государствами – участниками Конвенции являются в первую очередь дополнительные протоколы к ней (их на настоящий момент насчитывается 14), которые представляют собой ее неотъемлемую составную часть. Практикой применения как Конвенции, так и протоколов к ней являются прежде всего правовые позиции, содержащиеся в правоприменительных актах (постановлениях и решениях), принимаемых Европейским судом.

А вот «любые соответствующие нормы международного права» могут быть найдены в международных договорах, участниками которых являются все государства Совета Европы. Таковых (в первую очередь в сфере защиты прав человека) немало. Следует упомянуть Конвенцию о правах ребенка (1989) и Конвенцию против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (1984). Соответствующие нормы содержатся также в рекомендациях, принимаемых Комитетом министров Совета Европы, на которые ссылается Европейский суд.

Текст Конвенции так бы и остался мертвой буквой, если бы не проактивная позиция Суда по его толкованию, направленная на то, чтобы вдохнуть в лаконичные конвенционные формулировки конкретное содержание, позволяющее эффективно защищать права человека от возможных нарушений, в первую очередь со стороны государства. Вместе с тем такая позиция была бы невозможна без демонстрации креативных подходов при обращении в Суд заявителями и их представителями, ведь в конечном счете именно благодаря им Конвенция наполняется конкретным смыслом.