Конституционный Суд РФ рассмотрел жалобу на положение ГК РФ, позволяющее по иску органов местного самоуправления изымать квартиры у добросовестных приобретателей

По словам представителя заявителя, граждане не понимают почему они всегда в таких случаях оказываются «крайними». Эта позиция получила поддержку со стороны уполномоченных представителей от Совета Федерации и Президента РФ в Конституционном Суде. Последний, в частности, указал на то, что право виндикации на выморочное имущество является большим заблуждением сегодняшней судебной практики.

Сегодня в рамках заседания Конституционного Суда РФ был поставлен вопрос о соответствии Конституции п. 1 ст. 302 ГК РФ в том смысле как он понимается в правоприменительной практике и позволяет истребовать у конечных приобретателей недвижимое имущество по требованию публичных органов, при том, что ранее правомерность переходов имущества по сделкам подтверждалось государственными регистрационными действиями. Также заявитель поставил вопрос о неконституционности произвольного толкования судами термина «добросовестный приобретатель».

Из материалов дела следует, что в 2015 г. районный суд удовлетворил иск Департамента городского имущества г. Москвы о выселении заявителя из приобретенной им в 2008 г. квартиры и передаче ее в собственность города, поскольку не признал его добросовестным приобретателем. Кроме того, суд установил, что факт выбытия имущества из владения собственника помимо его воли доказан, и, следовательно, добросовестность приобретателя не имеет значения.

Заявитель был последним покупателем в цепочке договоров купли-продажи квартиры москвича, умершего в 1994 г. и не имевшего наследников. Вышестоящие судебные инстанции, в том числе ВС РФ, подтвердили решение районного суда. Суды исходили из того, что спорная квартира является выморочным имуществом и выбыла из владения собственника – города Москвы – в результате противоправных действий третьих лиц.

В июне 2016 г. против решений судов по делу заявителя безуспешно выступила Генеральная прокуратура РФ, которая направляла в Верховный Суд РФ кассационное представление с требованием пересмотреть дело.

Адвокат Дмитрий Степанов, представлявший интересы заявителя, в своем выступлении заявил, что, исходя из материалов данного дела, получается следующее: государство («ждущий собственник») отбирает недвижимость у граждан, которые, полагаясь на государственные записи, приобрели квартиру, уплатили покупную цену и не знали, что ранее с этим жильем были произведены мошеннические действия. При этом используются средства, ориентированные на равных участников оборота, однако в данном случае государство к ним не относится, так как в таких отношениях выступает властно-обязывающим органом.

Адвокат считает, что если государство создало сложную систему призвания к наследству, то оно (государство) так или иначе несет ответственность за эту систему. Он привел в пример позицию ЕСПЧ, согласно которой процедуры, находящиеся в исключительной компетенции государства и дефекты в таких процедурах, приводящие к утрате собственности, не должны восполняться за счет добросовестных приобретателей.

Также он добавил, что Европейским Судом установлены три ключевых принципа по таким вопросам. Во-первых, недопустимо взыскание стоимости истребуемого имущества с частного лица (предыдущего собственника), если он также является добросовестным приобретателем. Во-вторых, недопустимо прекращение права собственности добросовестных приобретателей на занимаемое ими помещение для того, чтобы обеспечить некие абстрактные интересы государства по защите права собственности. В-третьих, недопустимо выселение таких приобретателей из занимаемого ими жилого помещения.

Дмитрий Степанов пояснил, что квартира, которую приобрели мошенники, была бесхозной в течение 14 лет и непонятно, куда смотрело государство, которое опомнилось после приобретения квартиры его доверителем. Таким образом, по его мнению, применение оспариваемой нормы приводит к тому, что гражданин лишается своей собственности, ему не представляется никакой компенсации, нарушается право на жилище, гражданин всегда признается тем, кто должен отдать то, за что он уже уплатил.

Полномочный представитель ГД РФ в Конституционном Суде РФ Татьяна Касаева со своей стороны высказалась, что возможность изъятия имущества, установленная в обжалуемой норме, у добросовестного приобретателя не ограничивает его права на возмещение убытков лицом, действия которого повлекли нарушения этих прав. Однако, по ее словам, в случае, когда государство истребует имущество, выплата компенсации за него не может быть установлена, ввиду того, что государство является фактическим собственником этого имущества. «Установление на законодательном уровне необходимой компенсации повлечет нарушение баланса частных и общественных интересов, так как государство будет выкупать свое же имущество», – пояснила она.

Также Татьяна Касаева напомнила, что, как указывал ВС РФ, обращение к реестру прав на недвижимое имущество само по себе не может свидетельствовать о добросовестности приобретателя пока потенциальный покупатель не примет разумных мер для выяснения правомочий продавца на отчуждение помещения. Так, принадлежность квартиры продавцу может быть проверена риэлторским агентством, сотрудниками банка и т.д. Таким образом, Верховный Суд РФ рекомендует учитывать, проявлена ли разумная предусмотрительность при заключении сделки. По ее мнению, оспариваемое положение не может рассматриваться как нарушение конституционного права заявителя.

Полномочным представителем Совета Федерации в КС РФ Андрей Клишас в начале выступления подчеркнул, что у него не вызывает сомнений то, что права заявителя были нарушены применением оспариваемой статьи. Он напомнил, что Общественная палата РФ предметно занималась данным вопросом и есть поручение Президента РФ Правительству по итогам того заседания.

Андрей Клишас согласился с заявителем в том, что смысл конструкции выморочного имущества – это законное введения в оборот имущества, которое в ином случае из него выбыло бы. В этой связи у сенатора возник вопрос, почему в данном случае применяется виндикационный иск: «Имущество не выбыло из оборота в данном случае. Цель иска снова ввести его в оборот? Эта конструкция вызывает много вопросов. Проблема тут именно в отсутствии единообразной правоприменительной практики», – пояснил он.

Полномочный представитель Президента РФ в Конституционном Суде РФ Михаил Кротов указал, что отсутствие обязательного требования о получении свидетельства о праве на наследство и необходимой государственной регистрации права на недвижимое имущество приводит к дезориентации участников гражданского оборота относительно того, кому принадлежит спорное имущество.

По его мнению, государство ставится в привилегированное положение. Вне зависимости от воли и сроков, оно всегда признается собственником, что противоречит и гражданскому законодательству и Конституции РФ. Он подчеркнул, что, несмотря на то, что проблема доказывания титула на вещь посредством принятия наследства не будет актуальной, когда в качестве виндиканта будет выступать публичное образование, призываемое по основанию выморочности наследственной массы, само по себе предъявление виндикационного иска без исполнения обязанности такого образования по оформлению свидетельства о праве на наследство, является необоснованным расширением возможной сферы применения виндикации как способа защиты именно перешедшего вещного права при наследственной трансмиссии.

По словам Михаила Кротова, нельзя забывать о том, что регистрация собственности на выморочное имущество является обязанностью публичного субъекта, неисполнение которой должно влечь отказ в защите прав. Он уверен в том, что соблюдение установленного порядка выявления выморочного имущества, проверкой информации об умерших гражданах и ее сопоставления с информацией о собственниках, чьи права отражены в реестре недвижимости, а также своевременное оформление субъектом РФ перехода титула собственника, позволило бы избежать коллизий, подобных рассматриваемой Судом.

У Михаила Кротова также возник вопрос: есть ли основания для предъявления виндикационного иска в данном случае? «Срок давности по возможности истребования имущества в порядке выморочного истек практически дважды. На каком основании тогда судебная система считает допустимым защищать интерес публично-правового образования на право, которое им не зафиксировано?», – указывает он. Так, по его словам, до обращения в суд по делу «черных риэлторов» Департамент имущественных отношений г. Москвы никоем образом не проявил себя как заинтересованное лицо, при том, что должен был хотя бы зарегистрировать имущество в едином государственном реестре недвижимости.

По словам представителя Президента РФ, право виндикации на выморочное имущество является большим заблуждение сегодняшней судебной практики. Наследник, имеющий право на получение такого имущества, еще не стал собственником, он им станет после того, как оформит свои права, а до этого момента у него нет права на защиту права собственности.

В заключение он подчеркнул, что необходимо разработать механизм, направленный на защиту права собственности граждан, а также обеспечения сохранности государственного и муниципального имущества. Важно устранить существующие пробелы в правовом регулировании, касающиеся наследования выморочного имущества. Общие нормы гражданского законодательства едва ли нуждаются в изменениях, речь идет о действиях государства или муниципального образования, которые необоснованно не использую другие способы защиты, предъявляют требования к добросовестному приобретателю, а масштаб добросовестности, который ВС РФ возлагает на добросовестного приобретателя, далеко выходит за таковую норму.

Позицию Минюста России озвучила Мария Мельникова. Она указала, что муниципалитет, изымая квартиру у добросовестного покупателя, не достигает никакой полезной цели. Одно лицо обеспечивается жилплощадью другого, который также становится нуждающимся в жилье.

Кроме того, она подчеркнула, что разработан законопроект о внесении изменений в ГК РФ в части совершенствования защиты прав добросовестных приобретателей. Данный документ находится в Правительстве РФ на стадии согласования. По ее словам, положениями документа предусматривается, что нельзя истребовать помещение, выбывшее из владения Российской Федерации, ее субъекта или муниципального образования от добросовестного приобретателя, у которого на момент предъявления иска об истребовании жилого помещения из чужого незаконного владения оно является единственным, принадлежащим ему на праве собственности жильем.

Также Мария Мельникова указала на то, что решением спорных ситуаций могло бы стать оформление сделок у нотариуса. «Повышенной проверке могла бы способствовать нотариальная форма всех сделок по отчуждению объектов недвижимого имущества в пределах объективного 10-летнего срока исковой давности», – отметила она. По ее словам, сейчас ведется согласование проекта постановления правительства о доступе нотариусов к базе МВД для проверки паспортов и личности заявителей.