Апелляционная коллегия Верховного Суда РФ отклонила жалобу на приговор Пермского краевого суда, который приговорил жителя Перми Владимира Лузгина к штрафу в размере 200 000 руб. по ч. 1 ст. 354.1 УК РФ (реабилитация нацизма). Защитники осужденного – пермский адвокат Ирина Фадеева и вице-президент ФПА РФ, первый вице-президент АП г. Москвы Генри Резник – намерены подать кассационную жалобу.

Владимир Лузгин, как уже сообщалось, был признан виновным в публичном отрицании фактов, установленных приговором Нюрнбергского трибунала, и распространении заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны. Такое наказание суд назначил ему за репост статьи, которую сам Лузгин принял за правдивую, а обвинение посчитало заведомо ложной.

В День знаний Верховный Суд был вынужден выслушать и вспомнить несколько исторических фактов, которые адвокаты Лузгина приводили для аргументации своего требования признать приговор незаконным. Ирина Фадеева сосредоточилась на экспертном заключении, положенном в основу приговора, и старалась, в частности, доказать, что ни историки, ни специалисты по религии не вправе были судить о том, что распространялись «заведомо ложные» сведения. Таковыми эксперты, а затем и судьи назвали фразу о совместном нападении коммунистов и нацистов на Польшу в 1939 г. Еще одну фразу из злополучной статьи – «коммунизм и нацизм тесно сотрудничали» – сочли противоречащей выводам Нюрнбергского трибунала. Суд пошел еще дальше – упомянул в приговоре аттестат Лузгина, в котором у него стоит «четверка» по истории. Но не захотел или не смог понять, что как раз в те годы, когда осужденный оканчивал школу, стали известны факты о подписанном в 1939 г. договоре между СССР и Германией и секретных протоколах к нему, которые и позволили благополучно захватить и разделить Польшу.

Генри Резник не ограничился негативной оценкой нападения на Польшу. Он сравнил эту политическую акцию с банальным убийством. Причем убийством медленным, заранее спланированным и продолжавшимся почти месяц. Но даже если один убийца кромсал тело жертвы с 1 сентября, а второй присоединился только 17-го, то они оба являются соучастниками этого преступления. Так что говорить о «сотрудничестве» нацистов и коммунистов – не совсем точно. Точнее все же считать их «соучастниками». Что, кстати, и делают многие специалисты, публикуя свои учебники и научные работы.

А Лузгин вообще ничего не писал. Он лишь сделал репост чужих слов. И никакой реабилитации нацизма в этих словах нет. Нельзя не заметить, что статья УК РФ, по которой осудили Лузгина, называется именно «Реабилитация нацизма», а задумывалась она в свое время для того, чтобы не допустить рассказа о преступлениях фашистов в положительном и даже благожелательном контексте. А в результате получилось наоборот – приговор вынесли человеку, который отрицательно относится к политической деятельности как нацистов, так и коммунистов.

В отличие от экспертов, которые не стали ссылаться на приговор Нюрнбергского трибунала, Генри Резник процитировал фрагмент из этого исторического текста, который, конечно, содержит негативные оценки лишь в отношении представителей стороны, проигравшей Вторую мировую войну. И тем не менее, как раз в разделе о нападении на Польшу имеется фраза, намекающая на то, что захват этой страны был осуществлен именно тогда, когда для этого созрели все условия. То есть, как можно полагать, когда СССР и Германия подписали уже упоминавшийся пакт. Поэтому в поступке Лузгина нет никаких признаков уголовного преступления, вмененного ему следствием. А что касается передачи такого сомнительного дела в суд, то адвокат дал этому факту свою оценку: «Не надо втягивать суд в политические разборки, заставлять его заниматься делом, инициированным каким-то опером, желающим получить премию или звездочку. Обвинительный приговор по этому делу дискредитирует российское правосудие».

Однако Верховный Суд все же оставил в силе обвинительный приговор Лузгину. Генри Резник пообещал, что он не сложит руки и непременно подаст жалобу в кассационную инстанцию. Будет продолжать борьбу и Ирина Фадеева, она тоже намерена использовать все процессуальные возможности для защиты интересов своего доверителя.