АДВОКАТСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ – ОСНОВАНИЕ ДЛЯ ПОДОЗРЕНИЯ?

Заместитель председателя Комиссии по защите прав адвокатов ПАСО Мирзоян Сергей 2017-10-27

По мнению следствия и суда, факт оказания юридической помощи может являться основанием для применения мер процессуального принуждения и преследования адвоката

Конечно, это нонсенс
Весной этого года в Самаре в очередной раз случился инцидент с обысками у адвокатов и вызовом их на допрос по делу, расследуемому СК.

Фабула дела такова. Региональным Следственным комитетом расследовалось уголовное дело по факту хищения в особо крупном размере денежных средств городского муниципального предприятия посредством заключения договора о производстве работ, которые в результате выполнены не были. Юридическое обслуживание указанного МП осуществлялось на основании соглашения об оказании юридической помощи адвокатами К.И. и К.А. Факт оказания юридических услуг предприятию, руководство которого заподозрено в хищении, оказался достаточным для получения разрешения суда на производство обысков по месту жительства адвокатов, в их личных автомашинах и рабочих кабинетах.

В соответствующем постановлении суда указано следующее: «Вместе с тем имеются все основания полагать, что к совершению данного преступления могут быть причастны в качестве пособников адвокаты коллегии адвокатов …, Палаты адвокатов Самарской области К.И. и К.А., которые, по имеющейся оперативной информации, состоят в близких отношениях с Р.А. (руководитель МП. – С.М.) и в интересующий следствие период оказывали на платной основе юридическое сопровождение деятельности муниципального предприятия городского округа Самара…»

Иными словами, личное знакомство с первым лицом заказчика, естественное для отношений, связанных с оказанием правовой помощи, может являться основанием для применения мер процессуального принуждения и преследования адвоката. В понимании правового государства, места и роли адвокатуры в нем как наиважнейшего института обеспечения верховенства закона это, конечно, нонсенс.

Дождитесь лучших времен
Обыски были проведены, их результативность для следствия оказалась нулевой. Адвокаты обжаловали в суд постановления о разрешении обысков в жилище, автомашинах и служебных кабинетах. Были приведены все известные нормы закона, гарантирующие адвокату специальную защиту. Это положения п. 1 ст. 8 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», согласно которым адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю, и абз. 2 п. 3 ст. 8 того же закона о том, что сведения, предметы и документы могут быть использованы в качестве доказательств обвинения только в тех случаях, когда они не входят в производство адвоката по делам его доверителей.

Описываемые события происходили еще до внесения изменений в Уголовно-процессуальный кодекс РФ, а именно до появления ст. 450.1, регламентирующей порядок производства обыска, осмотра и выемки в отношении адвоката. Вместе с тем на то время имелись разъяснения Конституционного Суда РФ (Постановление от 17 декабря 2015 г. № 33-П) о недопущении проведения обыска у адвокатов без достаточных на то оснований, исследования и изъятия у адвокатов адвокатских досье их доверителей, исследования и изъятия предметов, сведений, документов, которые не выходят за пределы оказания юридической помощи доверителям. Конституционный Суд РФ подчеркнул необходимость указывать в соответствующих постановлениях, что конкретно ищет следствие и какие документы и/или предметы подлежат изъятию. Это связано с соблюдением мер по сохранению адвокатской тайны.

Впрочем, суды при вынесении подобных постановлений в большинстве случаев игнорировали указанные разъяснения, что и стало поводом для разработки президентского законопроекта № 99653-7 «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (о дополнительных гарантиях независимости адвокатов при оказании ими квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве)». Эта законодательная инициатива воплотилась, в частности, во введении в УПК РФ ст. 450.1.

В рассматриваемом случае, разрешая проведение обысков, суд дал необоснованно широкие полномочия следственному органу по исследованию, осмотру и изъятию любого документа, полученного адвокатом при осуществлении своей профессиональной деятельности, в том числе не относящегося к расследуемому уголовному делу, тем самым нарушив гарантированные права адвокатов. Вопиющим оказался вывод судьи в постановлении, по сути приравнявший оказание юридической помощи к противоправной деятельности.

Доводы суда апелляционной инстанции при рассмотрении жалоб адвокатов на постановления о производстве обысков были лаконичными, зато обнадеживающими то ли для самих адвокатов, то ли для судей. Лаконичность выразилась в признании постановлений законными – ведь ничего не изъяли! А обнадеживающими, потому как в отсутствие изменений в УПК РФ суд не вправе руководствоваться законопроектом, даже президентским. Что называется – дождитесь лучших времен.

Вызов на допрос
В тот же промежуток времени следователь путем телефонных звонков уведомил адвокатов К.И. и К.А. о необходимости явки на допрос в качестве свидетелей по уголовному делу, возбужденному в отношении неустановленного круга лиц и связанному с хозяйственной деятельностью муниципального предприятия. В ответ К.И. и К.А. объяснили следователю, что являются адвокатами, оказывали юридические услуги предприятию в интересующий следствие период, в силу чего не могут быть допрошены в качестве свидетелей согласно ч. 3 п. 3 ст. 56 УПК РФ и ст. 8 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Эти аргументы не подействовали, следователь настаивал на своем. Адвокаты каждый в назначенное им время явились к следователю, им были вручены повестки о вызове на допрос. Со своей стороны, адвокаты подали письменные обращения о недопустимости вызова на допрос в качестве свидетелей по указанному уголовному делу и приобщили соответствующие ордера. Несмотря на это, следователь незамедлительно приступил к допросу.

О начатом допросе адвокаты уведомили Палату адвокатов Самарской области. Им было рекомендовано следовать нормам законодательства. После того как по просьбе адвокатов следователь в протоколе отразил правовое обоснование невозможности их допроса, это процессуальное действие было завершено, и адвокаты покинули здание Следственного комитета.

Действия следователя были обжалованы в суд. При рассмотрении жалобы в суде участвовал уполномоченный представитель Палаты адвокатов Самарской области. Наряду с нормами законодательства были приведены разъяснения Конституционного Суда РФ (определения от 29 мая 2007 г. № 516-О-О и от 23 сентября 2010 г. № 1147-О-О), содержащие правовую позицию, согласно которой конфиденциально доверенная адвокату лицом информация о своей частной жизни не подлежит использованию вопреки воле такого лица. Кроме того, имелась и наработанная местная судебная практика: Постановлением Железнодорожного районного суда г. Самары от 17 октября 2016 г. действия следователя по вызову и допросу адвоката были признаны незаконными и необоснованными.

Суд принял позицию следователя, который объяснил причины вызова на допрос тем, что у следствия есть основания подозревать адвокатов в причастности к хищению денежных средств совместно с доверителем, с которым было заключено соглашение об оказании юридической помощи. Однако, дабы преждевременно не нарушать права адвокатов, следователь хотел предоставить им возможность в ходе допроса в качестве свидетелей изложить свою позицию по делу и, возможно, заставить его усомниться в их причастности к хищению. В противном случае следователь был готов допросить адвокатов уже как подозреваемых.

Несмотря на отсутствие процессуальных результатов обжалования, выраженных в судебных актах, все же совместными усилиями адвокатов и при поддержке Палаты адвокатов Самарской области удалось достичь главного – адвокаты К.И и К.А. продолжили свою профессиональную деятельность и избавились от излишнего внимания к ним по данному уголовному делу.