16 мая Пленум Верховного Суда РФ
обсудил проект постановления о практике рассмотрения судами ходатайств о производстве следственных действий, связанных с ограничением конституционных прав граждан (ст. 165 УПК РФ). По итогам заседания было принято решение собрать редакционную комиссию, которая займется доработкой проекта постановления, а его рассмотрение продолжится на другом заседании Пленума ВС РФ.
Следственные действия и конституционные права граждан
Статья 165 УПК РФ о судебном порядке получения разрешения на производство следственных действий в своей первой части отсылает к ст. 29 УПК РФ об исключительных полномочиях суда, касающихся дачи разрешений на производство отдельных видов обысковых мероприятий, проведения мероприятий по контролю почтовой корреспонденции или телефонных переговоров, наложения ареста на имущество.
Эффективное расследование многих видов преступлений невозможно без проведения подобных следственных действий. Однако это не должно приводить к ситуациям, при которых следователи, руководствуясь ст. 38 УПК РФ, действовали бы, ограничивая конституционные права граждан без достаточных к тому оснований. Такие действия должны носить исключительный характер, когда без них невозможно добиться эффективного раскрытия и расследования преступлений.
Это означает, что суд должен рассматривать поданное в порядке ст. 165 УПК РФ ходатайство следователя и с точки зрения того, есть ли возможность решить те же задачи расследования без проведения мероприятий, ограничивающих конституционные права граждан. Такая оценка могла бы служить важнейшим фильтром, отсеивающим многочисленные протоколы обысков или детализации телефонных соединений, значение которых для доказывания нулевое и которые только «захламляют» уголовное дело, а потом еще и описательную часть обвинительного заключения и приговора суда.
Каждый адвокат многократно читал: «доказательствами обвинения являются… протокол обыска, согласно которому…» – и все, что написано дальше, никакого значения для доказывания не имеет, зато обвинительное заключение или приговор от этой части описания якобы доказательств обвинения приобретает внушительный вид.
И практикующие адвокаты точно знают, что далеко не всегда следственные действия, ограничивающие конституционные права граждан, имеют своим результатом получение реально значимых доказательств.
А практикующим следователям известно другое: если они не проведут принятых при расследовании конкретного вида преступлений следственных действий, в том числе с ограничением конституционных прав граждан, то это может послужить основанием для возврата дела на дополнительное расследование или для указания со стороны начальства на недостаточную активность следователя.
Поэтому суды нередко выдают разрешения на проведение следственных действий, необходимость в которых сомнительна изначально, а по завершении предварительного расследования ненужность таковых становится очевидной.
Ничего революционного
Вот о чем нам говорит статистика Судебного департамента при Верховном Суде РФ по рассмотрению судами ходатайств следствия в порядке ст. 165, ч. 2 ст. 164 УПК РФ. 2016 г. – из 639 002 ходатайств судами было удовлетворено 616 257, или 94,44%; 2015 г. – данные один в один – 94,44%, 2014 г. – 96,21% и так далее. Показатель стабильно высокий. Этот показатель корреспондируется с иными видами судебных решений в порядке судебного контроля: по ходатайствам об арестах – те же примерно 90%, о продлении срока содержания под стражей – более 95%.
В чем причина?
Причина в том, что, не являясь субъектом производства по делу в стадии предварительного следствия, судья лишен возможности надлежаще оценить практическую значимость ходатайства следователя. Не имея такой возможности, он со следователем, как правило, соглашается, действуя по правилу: если следователь считает необходимым ограничить чьи-либо конституционные права, пусть оно так и будет – дело лишь в соблюдении формальных требований.
Чем же вызвана необходимость принятия предполагаемого постановления Пленума Верховного Суда РФ «О практике рассмотрения судами ходатайств о производстве следственных действий, связанных с ограничением конституционных прав граждан», что за вопросы возникают у судов относительно достаточно простых положений процессуального закона?
Судя по проекту постановления, ничего революционного в смысле изменения описанной ситуации оно не содержит, и на показатели вышеприведенной судебной статистики, даже при снижении качества следствия, не повлияет. Но отдельные положения проекта постановления надо признать полезными.
Так, в п. 2 проекта верно предлагается обратить внимание судов на то, что особый порядок производства следственных действий распространяется на субъекты, указанные в ст. 447 УПК РФ. Однако почему-то нет разъяснений об особенностях порядка проведения следственных действий с работниками адвокатских образований при наличии ограничений, предусмотренных ч. 3 ст. 18, ч. 3 ст. 28 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», или об отсутствии таковых особенностей, так как работники адвокатских образований в ст. 447 УПК РФ не названы. Подлежит ли п. 3 ч. 3 ст. 56 УПК РФ применению по аналогии к помощникам и стажерам адвокатов, которых отраслевой Закон об адвокатуре обязывает хранить адвокатскую тайну точно так же, как и адвоката? Наверное, такие вопросы от судей не поступали, но конфликтные ситуации с допросом работников адвокатских образований об обстоятельствах оказания юридической помощи адвокатом встречаются нередко.
Весьма полезным надо признать п. 5 проекта постановления о том, что суд обязан хотя бы принять меры к обеспечению возможности участия заинтересованных лиц, не являющихся обвиняемыми по делу, в рассмотрении ходатайства следствия о наложении ареста на их имущество – такая проблема на практике действительно существует.
Если говорить о проекте постановления в части особенностей судебной санкции на прослушивание телефонных переговоров, то из него не усматривается, чтобы суд мог истребовать у следствия сведения о том, что абонентский номер, на который выдается разрешение, не был зарегистрирован на субъекте из перечня ст. 447 УПК РФ.
Полезен и п. 16 проекта постановления, указывающий на необходимость при судебной проверке законности уже проведенного следственного действия оценить и соблюдение закона при его проведении, и исключительность ситуации, т.е. выяснить, была или нет у следователя возможность обратиться заблаговременно с ходатайством в суд.
Даже в текущей своей практике имею дело, по которому видно, что следователи вначале съездили из Москвы в Новосибирск для проведения обысков, а лишь затем обратились в районный суд Москвы о проверке законности своих действий, и районный суд признал, что все законно, хотя понятно, что сроки сбора следственной группы в командировку позволяли успеть обратиться в суд с ходатайством о разрешении следственных действий.
Пункт 19 проекта постановления находится в русле ранее высказанных Верховным Судом РФ позиций о том, что дела судебного контроля прекращаются при передаче уголовного дела в суд для рассмотрения по существу. То есть и данное постановление фактически ограничивает права заинтересованных лиц, не являющихся обвиняемыми или потерпевшими по уголовному делу, на разумность срока судебной защиты их прав. Дело ведь в том, что суды по первой инстанции рассматривают уголовные дела иной раз годами.
Но в целом проект постановления надо признать положительным, так как формирование судебной практики по применению ст. 165 УПК РФ имеет большое практическое значение.
