Конституционный Суд РФ вынес очередное определение по жалобе на применение внутриотраслевой преюдиции, подтвердив свою неоднократно изложенную позицию о действии преюдиции, вновь указав на то, что преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности.

Относительно возможности игнорирования вступивших в законную силу решений суда Конституционный Суд РФ в Постановлении от 21 декабря 2011 г. № 30-П, в п. 4.1 мотивировочной части, достаточно четко указал, что в качестве единого способа опровержения (преодоления) преюдиции во всех видах судопроизводства должен признаваться пересмотр судебных актов.

Однако ст. 10 и 118 Конституции РФ, ст. 6 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» требуют обязательного исполнения вступивших в законную силу решений суда любой ветви судебной власти.

Не уважать и пренебрегать в рамках ординарного гражданского судопроизводства вступившими в силу решениями непозволительно. Однако возможность преодоления их окончательности существует, но только в процедурах, предусмотренных для экстраординарных стадий процесса: производстве в судах кассационной и надзорной инстанций, пересмотре по вновь открывшимся или новым обстоятельствам судебных постановлений, вступивших в законную силу (гл. 41 и 41.1, 42 ГПК РФ).

Вступившее в законную силу судебное решение приобретает правовую определенность (res judicata), а значит, не может быть поставлено под сомнение и пересмотрено лишь на том основании, что одна из сторон не согласна с выводами суда. Проверка такого решения только для проведения повторного слушания и получения нового судебного решения неоднократно признавалась Европейским Судом недопустимой и противоречащей принципу res judicata. Как отметил ЕСПЧ, власти должны уважать обязательную природу вступившего в законную силу судебного решения (см., например, ECHR, Pravednaya v. Russia, judgment of 18 November 2004, § 25; ECHR, Nelyubin v. Russia, judgment of 2 November 2006, § 22; ECHR, Bratyakin v. Russia, judgment of 9 March 2006).

Следует признать, что запуск механизма пересмотра в кассационном и надзорном порядке чрезвычайно сложен и поэтому может быть отнесен к исключительным и редко применяющимся способам исправления судебных ошибок. Но поиск баланса между требованиями правовой определенности и непротиворечивости судебных актов, с одной стороны, и необходимостью устранения судебных ошибок, с другой стороны, в гражданском процессе, по-видимому, должен решаться казуально.

Таким образом, преодоление преюдициальной силы судебного решения, принятого в рамках гражданского судопроизводства, затрагивающего юридическую силу и значение использованных при разрешении гражданского дела доказательств, возможно лишь в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве.

Несмотря на разъяснения Конституционного Суда РФ и достаточно определенную норму ст. 61 ГПК РФ, в теории и правоприменительной практике продолжаются споры о механизме реализации преюдиции. Обращение в Конституционный Суд РФ иногда демонстрирует попытку обратить внимание этого Суда на практику правоприменения, которую можно было бы рассмотреть как не соответствующую требованиям Конституции РФ.

Выводы из рассматриваемого определения Конституционного Суда РФ в совокупности с предыдущими его разъяснениями можно сформулировать следующим образом:
– преюдиция в гражданском судопроизводстве освобождает от доказывания фактических обстоятельств, позволяя суду самостоятельно давать юридическую оценку исследуемым правоотношениям;
– неопровержимость преюдиции относится только к невозможности отрицания преюдициально установленных обстоятельств в рамках рассмотрения в ординарном производстве другого дела, если они имеют значение для принятия решения;
– действующий закон допускает возможность преодоления преюдиции, но ограничивает эту возможность сложными процедурами экстраординарных производств.