Этот законопроект из тех, которые можно считать диагнозом нашего правосудия. И по действующему закону решения КС РФ являются общеобязательными – в том числе и такие, в которых оспариваемая правовая норма признается соответствующей Конституции РФ, но только в одном конституционно-правовом смысле, выявленном КС РФ в этом решении.

То, что предлагается в законопроекте, – это не фундаментальные новации, это скорее разжевывание положений конституционного судопроизводства для тех правоприменителей, которые руководствуются в своей деятельности не Конституцией РФ и законами, но тем, что сегодня все чаще именуют политическим трендом, а также и нередко угадываемым или прямо высказанным мнением руководства. Для чиновников (а в России судьи в массе своей были и остаются чиновниками) мнение руководства выше даже законов природы. Поэтому законы, особенно процессуальные, должны содержать точные и жесткие нормы, оставляющие как можно меньше возможностей для маневра. С этой точки зрения предлагаемый законопроект в принципе заслуживает положительной оценки. Но только в принципе, потому что оставляет много вопросов.

Сначала о том, что положительно.

Законопроект призван решить проблему, связанную с не очень четким правовым статусом решений о признании оспариваемых правовых актов соответствующими Конституции РФ только в их истолковании КС РФ и с не всегда адекватным исполнением таких решений.

Нередко из-за многозначности терминов или по каким-либо иным причинам оспариваемый акт допускает различные истолкования. Причем наряду с соответствующими Конституции РФ и такие, которые установлениям Конституции РФ противоречат. В этих случаях в жалобах, адресованных в КС РФ, предлагается признавать оспариваемую норму не соответствующей Конституции РФ, поскольку данная  норма по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, допускает ее применение в противоречащем Конституции РФ варианте. Однако признание неконституционной оспариваемой нормы в полном объеме приведет к «выключению» ее из правового поля заодно и в том толковании, которое Конституции РФ соответствует. Так сказать, выплеснется с водой и ребенок.

В подобных случаях оспариваемую норму признавали соответствующей Конституции РФ, но при этом указывали, что применяться она должна в том конституционно-правовом смысле, который выявлен в решении КС РФ. Все бы было хорошо, если бы не то обстоятельство, что неконституционные смыслы оставались в законе и продолжали проникать в практику, а КС РФ время от времени вынужден был реанимировать собственные решения, принимая определения с позитивным содержанием.

Однако остаются вопросы, в законопроекте не нашедшие своего решения.

Во-первых, представляется необходимым дополнить проект закона отдельной статьей о внесении изменений и дополнений в корреспондирующие законы. Нетрудно понять логику законодателя (хотя и нельзя с ним здесь согласиться), установившего в ГПК РФ порядок, позволяющий суду общей юрисдикции, рассмотревшему дело в первой инстанции, самому решать, пересматривать ли вынесенное ранее решение, основанное на законе, который КС РФ признал противоречащим Конституции РФ. Можно ли всерьез говорить о законной силе решений, основанных на противоречащих Конституции РФ законах?

Необходимо внести изменение и в УПК РФ. Так, по действующим его нормам подлежат пересмотру лишь те приговоры, которые вынесены на основании закона, признанного КС РФ не соответствующим Конституции РФ. По точному смыслу закона к таким нормам нельзя отнести те, которые признаны соответствующими Конституции РФ, хотя бы даже с оговоркой о том, что этот закон применим только в том конституционно-правовом смысле, который выявлен КС РФ в соответствующем решении.

Вопрос о пересмотре приговоров и решений по гражданским делам заслуживает отдельного разговора. В процессуальном законодательстве речь идет о пересмотре приговоров и решений, вынесенных по делам заявителей, то есть лиц, которые обращались в КС РФ. Но если закон признан противоречащим Конституции РФ (как в том, так и в другом варианте), то любое решение, принятое на основании этого закона, становится незаконным независимо от того, по чьей жалобе КС РФ вынес свое решение.

До сих пор КС РФ всегда отказывал в рассмотрении жалоб на неконституционность закона, ранее уже признанного им соответствующим либо не соответствующим Конституции РФ. С этим связан и вопрос об обратной силе решений КС РФ о частичном признании оспариваемого закона не соответствующим Конституции РФ. Представляется очевидным, что признание правовой нормы противоречащей Конституции РФ (частично либо в полном объеме) должно приводить к признанию этой нормы утратившей силу с момента принятия решения КС РФ (или с момента возникновения противоречия Конституции РФ, если эти моменты не совпадают), а также к пересмотру судебных и иных решений, вынесенных до принятия этого решения КС РФ.

Чаще всего КС РФ принимает решения о признании закона частично соответствующим Конституции РФ – в истолковании, данном КС РФ, в определениях, в юридическом обиходе именуемых определениями с позитивным содержанием. В законопроекте и в таких случаях речь идет о постановлениях.

Возможно, это и правильно. Однако если после того, как законопроект станет законом, решения КС РФ с позитивным содержанием будут приниматься только в виде постановлений, то возникает риск, что ранее принятые определения с позитивным содержанием наши предрасположенные к обвинительному уклону судьи просто не будут применять (это объясняется тем, что судейское сообщество пополняется в подавляющем большинстве случаев бывшими следователями и прокурорами, а адвокатов и адвокатских родственников там знать не хотят).

Тут необходимо либо дополнить законопроект указанием о внесении соответствующих изменений и дополнений в ст. 3 и 71 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», либо в законопроекте в соответствующих местах слово «постановление» заменить словом «решение». Впрочем, без внесения изменений в ст. 3 и 71 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде РФ» в любом случае обойтись вряд ли будет возможно.