Московский городской суд поставил точку в деле по иску «Вельвет Мьюзик» к zaycev.net. Судебная тяжба, длившаяся полтора года, завершилась мировым соглашением, согласно которому истец («Вельвет Мьюзик») отказался от всех требований ко всем ответчикам. В свою очередь, zaycev.net обязался не допускать незаконное использование объектов, явившихся причиной подачи иска, – как стало известно в сентябре этого года, zaycev.net получил права на легальное использование данных объектов на своем веб-ресурсе и соответствующем мобильном приложении на основании лицензионного договора.

Стороны уже делали шаги навстречу друг другу: недавно стало известно об их примирении по другому судебному делу (дело № 3-0961/2016), однако окончательный мир достигнут только сейчас.

Представляется важным прокомментировать результаты нашей работы и на их примере разобрать некоторые подводные камни заключения мировых соглашений в рамках «антипиратского закона».

Во-первых, стороны примирились после вступления в силу решения суда, фактически в ходе исполнительного производства, что крайне непривычно для судебной практики по «антипиратскому закону». Коллеги-юристы меня хорошо поймут. Известно, что в АПК РФ этот момент прописан довольно четко – прямо сказано, что стороны вправе примириться на любой стадии процесса, включая исполнительное производство. В ГПК же такой прямой нормы нет: учитывая, что дело рассматривалось судом общей юрисдикции, это породило некоторые сложности.

Во-вторых, понимание судом стадии процесса, при которой судебный акт апелляционной инстанции уже вступил в силу, а его исполнение (принудительное) еще не началось, также стало проблемой. В подобных обстоятельствах суд прямо указывает на то, что стадия исполнительного производства еще не началась. Однако встает вопрос – какая это стадия процесса? Как нам представляется (и как в итоге заключил суд), это тоже стадия исполнительного производства, несмотря на отсутствие в ее рамках действий истца по принудительному исполнению, и, соответственно, участия приставов или иных лиц, имеющих отношение к данному процессу, передачи исполнительного листа, работы с расчетными счетами и т.д.

В-третьих, комментируемый судебный акт также имеет существенное процессуальное значение – он отменяет ранее вынесенные обеспечительные меры по блокировке произведений, которые препятствовали нормальному исполнению заключенного сторонами лицензионного договора. На деле это выглядит так: есть определение об обеспечительных мерах, есть лицензионный договор, однако исполнять его лицензиат не может – ему не позволяет Роскомнадзор, блокируя треки на ресурсе лицензиата – бывшего ответчика. Здесь важно призвать ответчиков серьезно относиться к процессуальному примирению по делу, не «бросать» его на полдороге (надеясь на то, что истец не станет взыскивать компенсацию из-за факта примирения), так как это опасный путь, создающий дисбаланс в пользу истца в условиях наличия исполнительного листа, решения по делу и оплаченного ответчиком лицензионного договора.

К счастью, указанные препоны удалось преодолеть, и мы довольны результатом. Это было поистине необычное, практикообразующее дело, убедительно доказывающее, что в противостоянии «лицензирование vs. блокировка» выигрывает лицензирование. Искренне надеемся, что нам удалось проложить дорогу для других правообладателей и интернет-ресурсов, продемонстрировав возможность перехода от судебного противостояния к мировому соглашению и сотрудничеству даже на самой сложной и конфликтной стадии судебного процесса.