Когда я впервые услышал о том, что ведется работа над выработкой стандарта участия адвоката в уголовном судопроизводстве, отнесся к этому несколько скептически, поскольку считаю нашу работу творческой, защиту в каждом конкретном деле индивидуально отличающейся, не предполагающей возможности быть вписанной в какие-то единые стандарты.

Однако, ознакомившись с предполагаемым Комиссией ФПА РФ «Стандартом участия адвоката – защитника в уголовном судопроизводстве», стал безусловным сторонником его внедрения.

Считаю, что объемный по содержанию документ принесет несомненную пользу не только корпорации, но и в целом достижению целей правосудия.

Указав на цели правосудия, уверен, что Стандарт большинством судей будет принят в штыки, но окажет существенную помощь адвокату, который борется за подзащитного.

Буквально недавно мне с трудом пришлось доказывать в суде незаконность участия в деле адвоката-дублера, назначенного судом, и разрешить конфликтную ситуацию помогло ознакомление судьи с Решением Совета ФПА РФ от 27 сентября 2013 г. «О двойной защите».

С большим для меня сожалением, указанное решение мне долго пришлось разъяснять и коллеге, назначенной судом, а окончательно от защиты она отказалась лишь после телефонного разговора с президентом палаты.

Теперь же, помимо указанного Решения Совета ФПА РФ, в распоряжении коллег будет и соответствующее требование ст. 4 Стандарта.

Неоднократно приходилось прекращать участие в следственном действии и отказываться от участия в судебном заседании в связи с нарушением следователем или судьей основополагающих принципов уголовного производства.

Также неоднократно нарушение прав подзащитных мне удавалось предотвратить лишь обоснованно мотивированным предупреждением о намерении покинуть зал судебного заседания.

При этом к чести нашего Совета АП в моих действиях признаков дисциплинарных проступков по соответствующим представлениям установлено не было.

К сожалению, в указанных выше примерах, давая объяснения коллегам, я мог ссылаться лишь на общие принципы. Теперь же четко обозначенное разъяснение содержится в п. 3 ст. 13 Стандартов.

Уверен, что приведенные выше рекомендуемые положения анализируемого документа помогут коллегам отстаивать принципиальную позицию как на следствии, так и в суде, в связи с чем не могу согласиться с появившимися на правовых сайтах комментариями коллег о том, что Стандарт создается для расширения возможности квалификационных комиссий при наказании адвокатов.

Более того, считаю, что именно регламентация хотя бы минимальных требований к оказанию правовой помощи в уголовном судопроизводстве и выполнение этих требований в уголовной защите поможет коллегам избежать возможных неприятностей в случае необоснованных жалоб.

Безусловно, для так называемых карманных адвокатов документ составит реальные проблемы, поскольку детально конкретизирует возможные нарушения при участии в деле по назначению, но это одна из вполне понятных и значимых целей данного документа.

Особо хотелось бы отметить положение п. 2 ст. 3 Стандартов о том, что адвокат, назначенный защитником задержанного подозреваемого или заключенного под стражу подозреваемого, обвиняемого, вправе принять на себя поручение на защиту названных лиц лишь после истечения 24-часового срока для явки ранее приглашенного ими по соглашению защитника, исчисляемого с момента их фактического задержания или заключения под стражу. Этот же пункт обязывает адвоката, назначенного защитником, разъяснить задержанному подозреваемому или заключенному под стражу подозреваемому, обвиняемому его право на приглашение защитника по соглашению в течение временного промежутка, установленного уголовно-процессуальным законом.

Действительно, рад, что правовая позиция, выработанная Советом АП г. Москвы в разъяснении от 24 сентября 2015 г. «О соблюдении требований части 3 и части 4 статьи 50 УПК РФ при осуществлении защиты по назначению» нашла поддержку и дальнейшее развитие в ФПА РФ. Являясь членом Совета палаты области, полагал необходимым внедрение этого требования и в своем субъекте Федерации, но полагал, что авторитета одной палаты недостаточно для безусловного восприятия этой позиции органами дознания и следствия области. Сейчас же адвокатское сообщество будет располагать документом ФПА РФ.

Отмечая требование указанного пункта и хорошо зная дисциплинарную практику, полагаю, что указание в нем на возможность вступления в дело до истечения 24-часового срока для явки защитника по соглашению по причине наличия достоверной информации об отсутствии защитника по соглашению или в связи с невозможностью его явки подлежит исключению из текста или требует указания на необходимость соответствующего письменного заявления подзащитного и его родственников.

Обратив внимание на п. 3 ст. 13 проекта Стандарт», замечу, что не только указанное в нем положение, но и вся детальная регламентация документа о порядке вступления в дело адвоката (как по назначению, так и по соглашению) в целом является необходимой. Причем, хочу отметить, что положения проекта о порядке вступления в дело адвоката по назначению при наличии в деле защитника по соглашению основываются на дисциплинарной практике палат и предназначены для предупреждения возможных злоупотреблений со стороны недобросовестных правоохранителей и «карманных» адвокатов.

В части же вступления в дело адвоката по соглашению при участии в деле ранее приглашенных по соглашению защитников хотелось бы внести некоторые предложения. Так, в частности, приветствуя положение п. 3 ст. 1 проекта Стандартов о необходимости при таком вступлении в дело уведомить о своем участии иных защитников, считаю неконкретным указание на необходимость совершения этого действия в разумный срок.

Поскольку редакция этого пункта предполагает либо заключение соглашения с самим подзащитным, либо письменное одобрение подзащитным участия адвоката по соглашению, заключенного с иным лицом, полагаю, что вновь вступивший в дело адвокат должен незамедлительно уведомить о своем участии уже работающих в этом деле коллег.

Имеются предложения и по иным положениям проекта.

Вызывает сомнение указание п. 7 ст. 6 о самостоятельном определении позиции защитника при недостижении позиции и тактики защиты с законным представителем несовершеннолетнего подзащитного.

Полагаю, что при таких обстоятельствах адвокат обязан руководствоваться п. 3 ч. 4 ст. 6 Федерального закона № 63 от 31 мая 2002 г. «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и п. 2 ч. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката и обязанностью адвоката занимать позицию по делу вопреки воле доверителя лишь при убеждении в наличии самооговора подзащитного.

Далее, Комиссией ФПА РФ по этике и стандартам для обсуждения предложена вариативность положений п. 15 ст. 8 и п. 1 ст. 11 проекта о моменте прекращения помощи, оказываемой защитником по назначению в судебном производстве, в части участия в суде апелляционной инстанции.

Полагаю, что в этом вопросе нужно исходить из стадий уголовного процесса, в котором судебное производство в суде первой инстанции завершается обжалованием приговора, и существующими проблемами оплаты труда защитника по соглашению в части компенсации проезда к месту заседания суда апелляционной инстанции.

А в целом же полагаю анализируемый проект уже сейчас считать руководством к действию, что настойчиво предлагаю делать коллегам, не дожидаясь решения высшего органа нашего сообщества.