АДВОКАТУРА ПО ГОСТУ :: Адвокатская деятельность и адвокатура :: Блоги

Совокупные требования, установленные на сегодняшний день Федеральным государственным образовательным стандартом высшего профессионального образования по направлению подготовки 030900 «Юриспруденция» и квалификации «бакалавр», подразумевают, что выпускник юридического вуза на выходе из alma mater должен обладать целым перечнем общекультурных компетенций, к числу которых относятся и осознание социальной значимости своей будущей профессии, и способность добросовестно исполнять свои профессиональные обязанности, и обладание культурой поведения, и умение работать в коллективе коллег, etc.

В этой связи факт появления проекта документа ФПА РФ под названием «Стандарт участия адвоката-защитника в уголовном процессе» (далее – Стандарт) меня несколько озадачил, причем, как говорится, сразу по нескольким причинам[1].

Так, ч. 1 ст. 1 Стандарта своим наличием фактически полностью опровергает возможность достижения целей государственного образовательного стандарта в части выпуска юристов-бакалавров, поскольку если человеку с высшим юридическим образованием необходимо в качестве стандарта разъяснять момент приобретения адвокатом процессуальных обязанностей «по защите подзащитного» (цитата из Стандарта), то в таком случае целесообразнее было бы начать с указания, что адвокат-защитник обязан быть грамотным и здороваться, заходя в присутствие.

Также хотелось бы понимать, какова прогнозируемая нормативная сила данного документа. Если это документ с набором этических правил профессии, то для чего так нарочито пренебрегать принципом «бритвы Оккама» и множить сущее без необходимости? Что мешает просто внести какие-то положения этического свойства из данного проекта в качестве дополнений в Кодекс профессиональной этики адвоката, если таковые там отсутствуют? Тем более что некоторые из «стандартов» вполне подходят и для участия адвоката в ином виде процесса (гражданском, арбитражном). Например: разве только при принятии поручения в уголовном судопроизводстве адвокат обязан в разумный срок, обеспечивающий соблюдение прав и законных интересов доверителя (подзащитного), уведомить о своем участии в деле иных защитников, представляющих ту же сторону (см. ч. 3 ст. 1 проекта)?

Если же это некий отраслевой «филиал» Кодекса профессиональной этики адвоката-криминалиста, то стоит ли ждать такого же по делам, вытекающим из института наследства, недружественным захватам предприятий и имущества, семейным делам, налоговым спорам и т.д., и если нет, то почему?

Авторам проекта стоит учесть, что характеристики устойчивости «лодки» на воде часто зависят от ее названия, в связи с чем упоминание в названии документа слова «стандарт» ко многому обязывает.

Если следовать его классическому значению, то становится очевидно, что при описании «стандартов» недопустимо наличие оценочных категорий и дефиниций, ибо «стандарт» – это эталон, образец с совершенно четкими и понятными критериями. В наших же проектных стандартах существуют такие понятия, как «разумный срок» (ч. 3 ст. 1), «условия, обеспечивающие конфиденциальность» (ч. 2 ст. 1), «наличие обстоятельств, позволяющих предположить» (ч. 3 ст. 1), «защитнику рекомендуется» (ч. 8 ст. 6), «необходимо, как правило, согласовывать» (ч. 10 ст. 6) и т.д., что допускает безусловный элемент «вкусовщины» как со стороны адвоката-защитника, так и со стороны «органов», в полномочиях которых будет оценка соблюдения «стандарта» «провинившегося», по мнению его подзащитного, коллеги.

В связи с чем сразу возникает сакраментальный вопрос: а «судьи» кто в оценке «стандарт» – «не стандарт»? И тут же второй: если раньше дисциплинарным комиссиям при региональных адвокатских палатах отсутствие стандарта не мешало признавать действия коллег нарушениями этических и профессиональных правил, то зачем этот Стандарт сейчас?

Вероятно, уже понятно, что я не разделяю позицию коллег, которые полагают, что именно отсутствие Стандарта препятствует качественной работе адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве.

Более того, я полагал, что при наличии в бэкграунде адвокатуры таких историко-библиографических «корней» формирования этики и нравственности в адвокатской профессии, как «Правила адвокатской профессии в России», составленные и опубликованные А.Н. Марковым еще в 1913 г., или работа А.Ф. Кони «Нравственные начала в уголовном процессе», потребность в каких-либо стандартах в принципе становится малоочевидной.

Излишняя формализация деятельности адвокатуры как свободного социально-правового института правозащиты в государстве, уподобление ее организации формам и методам работы министерства, излишнее нормативное регламентирование деятельности ее членов стандартами, правилами, рекомендациями, обязательными к употреблению, и проч. убивает свободный дух адвокатуры. При этом все изданные «в целях повышения качества … и формирования единых критериев…» нормативные документы затем, как правило, в правоприменительной трактовке государственных органов (правоохранительных, судебных, органов юстиции) начинают обращаться против адвокатов.

И это не для красного словца!

В целом ряде диссертаций и монографий уже вполне отчетливо ставится вопрос о необходимости введения даже уголовной ответственности адвокатов за «некачественно» оказанные юридические услуги с возложением на судебный корпус возможности оценки качества работы адвоката по делу[2]. Каково?!

И тут еще мы сами со своими стандартами идем на помощь тем, кто видит профессию адвоката как деятельность, которая строго регламентирована и расписана от и до, а теперь еще и письменно, и каждый шаг – с разрешения своего подзащитного. Кстати, я первый в очереди на священнодействии, когда какой-либо подзащитный будет писать адресованную Г.М. Резнику бумагу, что он согласен, чтобы его интересы защищал некто Г.М. Резник, нанятый его родственниками, а сам Генри Маркович, вытирая пот со лба, будет шептать: «Ну, слава Богу, нарушения ч. 2 ст. 2 Стандартов не имеется, все соблюдено!»

При этом я знаю не понаслышке и о проблеме «карманной» адвокатуры, и о нетерпимости судебных и правоохранительных органов к представителям нашего сословия, которые своей настойчивостью и грамотной правовой и процессуальной настырностью мешают размеренному течению их служебной деятельности, и о незаконных отводах адвокатов из процессов, порой даже с «выносом адвокатского тела». Но «таблетка» Стандарта не будет противоядием от человеческого существа. В противном случае 10 заповедей были бы на сегодняшний момент уже не актуальны, а они, как показывает уголовная юстиция в своих статистических отчетах, еще очень даже востребованы.

Уже упомянутый мной А.Н. Марков писал, что «выбор системы защиты составляет личное дело защитника, и в этом направлении никаких указаний, обязательных для него, делаемо быть не может»[3].

Может, прислушаемся?

А то я уже вижу, как на сайтах различных адвокатских образований и кабинетов в скором времени появится строка – «оказываем квалифицированную юридическую помощь по уголовным делам в соответствии с ГОСТом».

Как на сардельках, честное слово!

[1] У автора помимо изложенных в статье общих недовольств проектом есть целый ряд серьезных, на его взгляд, процессуальных замечаний, которые в обозначенные сроки будут им направлены разработчикам проекта для рассмотрения.

[2] См., например: Григорян В.Л. Защита как системообразующий фактор уголовного судопроизводства и принципы ее осуществления. Саратов. 2012.

[3] Марков А.Н. Правила адвокатской профессии в России. М.: Типография О.Л. Сомовой, 1913.