ГДЕ ЗАКАНЧИВАЮТСЯ ИНТЕРЕСЫ ПРАВОСУДИЯ
На страницах «АГ» развернулась дискуссия о том, должен ли суд иметь право самостоятельно принимать решение о введении в процесс адвоката-дублера, если выбранный клиентом адвокат по соглашению намеренно затягивает процесс
Сторонники такой
позиции, например, уважаемый Генри Маркович Резник, говорят о том, что адвокат
должен прежде всего соблюдать дух и букву закона в своей работе и
руководствоваться интересами правосудия. Это, безусловно, так. И сложно спорить
с теми, кто поддерживает тезисы Генри Марковича и встает в этом вопросе на
сторону судей, на которых лежит огромная ответственность, ведь именно они
выносят окончательный вердикт о виновности или невиновности человека.
Вместе с тем,
соглашаясь с такой позицией, хочется установить некие границы и понять, где заканчиваются
интересы правосудия и начинаются ограничения права на защиту. Поэтому мне бы
хотелось привести аргументы для разъяснения собственной позиции по этому
вопросу, которая заключается в том, что право судей на подключение
адвоката-дублера должно разумно ограничиваться. И граница должна проходить
именно там, где начинается право обвиняемого на защиту.
Начну с того, что
адвокат-дублер подключается к процессу в случаях, когда судья выносит
определение, что сторона защиты намеренно затягивает процесс. Но что является
затягиванием процесса? Слишком долгое изучение материалов дела? Большое
количество ходатайств о необходимости проведения дополнительных экспертиз?
Просьбы о переносе заседания в случаях, когда адвокат не может присутствовать в
суде по не зависящим от него причинам? Да, бывает, что адвокат намеренно тянет
время, но это, скорее, исключение, чем правило. Но гораздо чаще длительность
процесса зависит от вполне объективных факторов и не является следствием
умышленных действий защиты.
Обычно то, что
принимают за затягивание процесса, выглядит следующим образом. Адвокат, с
которым у обвиняемого есть соглашение о защите его прав в уголовном процессе,
том за томом изучает уголовное дело. Иногда речь идет о десятках томов и
тысячах страниц информации, а сроки, данные адвокату и обвиняемому на изучение
материалов, никак не соотносятся с количеством информации. Причем, как правило,
у адвоката есть несколько подзащитных – это обусловлено прежде всего тем, что
гонорары адвоката не так высоки, как принято считать, и он просто вынужден
вести одновременно несколько дел. И в тот момент, когда адвокат совершенно аргументированно
просит о переносе заседания, судья принимает решение о том, что защита
занимается затягиванием процесса, и о вводе в процесс еще одного адвоката –
адвоката-дублера, который теперь тоже может представлять интересы подзащитного.
Но тут возникает
резонный вопрос о том, может ли адвокат-дублер выступать в качестве
полноценного защитника? Боюсь, что при всем уважении к коллегам, адвоката,
согласившегося на роль дублера, полноценным защитником считать нельзя. И речь
вовсе не о том, что коллеги по назначению менее профессиональны, иногда бывает
как раз наоборот. Но само вступление адвоката-дублера в дело ставит под удар
право обвиняемого на защиту. Дело в том, что адвокат-дублер вступает в процесс,
изначально соглашаясь с тезисом, что его подзащитный злоупотребляет правом на
защиту. Что обвиняемый намеренно затягивает процесс – слишком долго читает
материалы дела, слишком много заявляет ходатайств, слишком много доказательств
своей невиновности просит приобщить к делу. Но основная причина таких обвинений
чаще всего в том, что обвиняемый и его адвокат слишком скрупулезно подходят к
вопросу защиты, копаясь в каждой запятой обвинительного заключения. Тем самым,
они ставят суд в положение, при котором аргументы стороны обвинения начинают
казаться судье не такими уж и безупречными. Учитывая скандалы с удалением из
процесса независимых адвокатов, которые периодически попадают в прессу, можно
говорить о том, что некоторым судьям неудобны защитники, досконально изучающие
все претензии стороны обвинения и сеющие сомнения в справедливости и законности
обвинений. Вряд ли можно рассчитывать, что адвокат-дублер, каким бы сильным профессионалом
он не был, сможет быстро вникнуть в суть уголовного дела, ознакомиться с
тысячами страниц аргументов, предоставленных стороной обвинения, да и просто
полностью включиться в процесс. И это не говоря уже о том, что адвокат, ведущий
дело своего подзащитного с первого дня, разрабатывает стратегию защиты шаг за
шагом, словно шахматную партию. Следовательно, принимая решение о вводе
адвоката-дублера, суд лишает подзащитного качественной защиты.
Но больше всего
вопросов вызывает тезис сторонников подключения к процессу адвоката-дублера о
том, что обвиняемый и его адвокат злоупотребляют правом на защиту. Что же имеют
в виду под этим термином? Например, подробное (а поэтому долгое) изучение
материалов дела, заявление ходатайств или просьбы о переносе заседания на более
поздний срок, если адвокат по объективным причинам не может присутствовать на
суде в какой-то конкретный день. И в связи с этим возникает вопрос: возможно ли
вообще говорить о злоупотреблении правом в данном контексте? Согласно
Конституции право на защиту – одно из основных и неотъемлемых прав человека.
Естественно, что обвиняемый и его адвокат пользуются всеми возможными законными
способами для осуществления этого права. Ведь никому не приходит в голову
говорить о «злоупотреблении правом на жизнь» или о «злоупотреблении правом на
жилье», так почему право на защиту должно стать исключением из списка основных
неотъемлемых прав человека?
Безусловно,
вставшие на сторону суда правы в том, что адвокат, защищая своего доверителя,
должен следовать букве и духу закона. Но, как правило, адвокаты и так стараются
излишне не затягивать процесс, поскольку в 90% случаев их подзащитные находятся
под стражей в СИЗО. В такой ситуации скорейшей приговор, даже пусть и
обвинительный, – желательный результат. Ведь условия содержания под стражей в
той же колонии общего режима гораздо мягче, чем условия СИЗО. Это еще одна
причина, по которой говорить о преднамеренном затягивании процесса со стороны
защиты некорректно. У адвоката просто нет мотивации намеренно затягивать
процесс. Его подзащитный ничего не выигрывает от такой тактики.
В этом споре я как
практикующий адвокат, безусловно, поддерживаю решение Совета ФПА, который
считает, что подсудимый имеет право отказываться от назначенного судом дублера
и что после такого отказа адвокат не имеет права вступать в процесс, даже если
суд не удовлетворил такой отказ и продолжает настаивать на дублере. Ведь именно
тут интересы правосудия зачастую вступают в противоречие с правом обвиняемого
на защиту, которое принадлежит к ключевым и неотъемлемым правам человека. Более
того, интересы правосудия должны быть второстепенны по отношению к праву на защиту,
а не наоборот. Если же расставить приоритеты иначе, то самым легким итогом
будет потеря доверия граждан ко всему адвокатскому сообществу. Самым тяжелым –
полная потеря принципа состязательности сторон в уголовном процессе. И если это
случится, то именно интересы правосудия пострадают больше всего.
| МОШЕННИЧЕСТВО – ПОПУЛЯРНАЯ СТАТЬЯ ИЛИ ДУБИНА ДЛЯ БИЗНЕСА?
Статья 159 УК в последнее время стала одной из самых «популярных» у российских правоохранителей и в российских судах. Причина такой популярности – широкий список деяний, регулируемых этой статьей
АДВОКАТЫ В СЕТЯХ МОЛЧАНИЯ
Подготовка рекомендаций о поведении адвокатов в интернете вызвала активную дискуссию на тему пределов возможного регулирования в данной сфере
ВЕРНЕТСЯ ЛИ В РОССИЮ СМЕРТНАЯ КАЗНЬ?
В России вновь активизировалась дискуссия на тему необходимости возвращения смертной казни. Однако следует учесть, что в случае, если смертная казнь будет вновь введена, ошибки следствия и суда будут стоить слишком дорого.
|