ПОВТОРНАЯ ПРИВАТИЗАЦИЯ

О приватизации жилья, предоставленного пострадавшим от терактов

В этом году Кузьминский районный суд г. Москвы, рассмотрев жилищный спор, принял решение, которым передал квартиру в собственность истца. Анализ ситуации показывает, что в жилищном законодательстве есть пробел.

В сентябре 1999 г. был произведен террористический акт, в результате которого был взорван жилой дом по ул. Гурьянова в г. Москве. В данном доме истице Н. принадлежала квартира на праве собственности, полученной в результате приватизации. Поскольку дом не подлежал восстановлению, то истице была предоставлена квартира по другому адресу и квартира была предоставлена не на праве собственности, а по договору социального найма.

Изначально истица считала, что новую квартиру ей временно предоставили по договору социального найма и затем передадут ее в собственность. Однако в ее собственность новую квартиру никто не торопился оформлять. Тогда она обратилась письменно в Департамент жилищной политики и жилищного фонда г. Москвы с просьбой передать ей новую квартиру на праве собственности, а не на праве социального найма. Но жилищный департамент в своем ответе отказал передавать ей квартиру на праве собственности, сославшись на то, что она добровольно дала согласие на въезд в муниципальную квартиру и повторно приватизировать жилье законодательство не позволяет.

Данный отказ послужил поводом для обращения с иском в суд. В исковом заявлении истица с адвокатом сослались на ст. 17 действовавшего на тот период Федерального закона от 25 июля 1998 г. № 130-ФЗ «О борьбе с терроризмом», согласно которому возмещение вреда, причиненного в результате террористической акции, производится за счет средств бюджета субъекта РФ, на территории которого совершена эта террористическая акция, с последующим взысканием сумм этого возмещения с причинителя вреда в порядке, установленном гражданско-процессуальным законодательством.

В возражениях на исковое заявление Департамент жилищной политики г. Москвы указал, что истица пропустила срок исковой давности для обращения за защитой своих прав в судебном порядке. Но суд учел доводы истицы и адвоката о том, что, поскольку в Федеральном законе «О борьбе с терроризмом» срок возмещения ущерба не указан, то, следовательно, срок исковой давности по настоящему делу начинается с момента предъявления требования истицы к ответчику, когда истица письменно обратилась к нему. Это же подтверждается судебной практикой (определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 15 марта 2005 г. № 59-В04-8).

Более того, срок исковой давности применяется только к гражданским правоотношениям, основанным на нормах гражданского законодательства – ст. 2 Гражданского кодекса РФ «Отношения, регулируемые гражданским законодательством».

Поскольку требования истицы основаны не на нормах гражданского законодательства, а на требованиях Федерального закона «О борьбе с терроризмом», который в соответствии со ст. 3 ГК РФ не относится к гражданскому законодательству, то срок исковой давности в данных правоотношениях вообще неприменим.

Изучив аргументы обеих сторон, суд вынес справедливое и законное решение, удовлетворив исковые требования истца.

Итак, здесь налицо пробел в законодательстве. Правовые отношения не всегда урегулированы в полной мере законом. Судебная власть существует в том числе и для того, чтобы устранять пробелы в нормативных правовых актах. В данной ситуации представляется возможным внести изменения в Жилищный кодекс РФ и законодательство о приватизации жилищного фонда, в котором можно предусмотреть случаи передачи жилья в собственность в порядке приватизации повторно, как в приведенном примере, когда происходят террористические акты.

От редакции Если кому-либо из читателей пришлось на практике столкнуться с подобной проблемой, просим поделиться опытом.