КОММЕНТАРИИ К МЕТОДИЧЕСКИМ РЕКОМЕНДАЦИЯМ ПО ВЕДЕНИЮ АДВОКАТСКОГО ПРОИЗВОДСТВА,
^{утвержденным решением совета ФПА РФ от 21 июня 2010 г.}

Лишь по требованию доверителя

О соотношении адвокатской тайны с необходимостью ведения адвокатского производства

Буквально полгода назад Совет ФПА РФ утвердил Методические рекомендации по сохранению адвокатской тайны, а уже 21 июня 2010 г. – Методические рекомендации по ведению адвокатского производства. Очевидно, что адвокатская деятельность приобретает более отчетливые очертания, структурируется. Превращается из искуства, тайны которого приобретаются опытным путем или пересказом из поколения в поколение, в современную творческую деятельность с очевидными элементами технологичности. Хорошо ли это?

Юрий ПИЛИПЕНКО, первый вице-президент ФПА РФ

Берусь смело утверждать, что да, оставив за собой право вернуться к этому вопросу более пространно и доказательно позднее. Но не могу не обратить внимание и на то, что может добавить этому в целом положительному процессу «негатива».

Из дискуссии, состоявшейся на заседании Совета ФПА 21 июня, с очевидностью следовал вывод, что не все одинаково понимают значение адвокатской тайны и ее соотношение с необходимостью ведения адвокатского производства. Некоторым коллегам (а их, кажется, большинство) представляется, что органы адвокатского самоуправления – совет, президент, квалификационная комиссия – имеют к материалам адвокатского производства совершенно свободный доступ. Распространено мнение, что возбуждение в отношении адвоката дисциплинарного производства, тем более если оно возбуждено по заявлению доверителя («хозяина» адвокатской тайны), позволяет требовать от адвоката предоставления адвокатского досье коллегам.

Данная точка зрения очевидно противоречит положению п. 4 ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката, в соответствии с которым адвокат вправе без согласия доверителя использовать сообщенные ему доверителем сведения в объеме, который адвокат считает разумно необходимым для обоснования своей позиции для защиты по возбужденному против него дисциплинарному производству.

Казалось бы, проблемы не существует: адвокат в случае возбуждения дисциплинарного производства вправе что-то из адвокатской тайны членам комиссии раскрыть. Это его право так же очевидно возникает из самой сущности возникшего правоотношения – адвокат защищает себя, в том числе и от претензий доверителя.

Таким образом, упомянутая здесь точка зрения, в соответствии с которой при возбуждении дисциплинарного производства члены квалификационной комиссии получают право доступа к адвокатскому досье (т.е. собственно к адвокатской тайне), а адвокат, в отношении которого дисциплинарное производство возбуждено, обязан предоставить адвокатское досье членам комиссии, не основана на законе.

Члены квалификационной комиссии не обладают правом как по собственной инициативе знакомиться с материалами, содержащими адвокатскую тайну, так и требовать от адвоката – носителя тайны сообщить им какие-либо сведения, относящиеся к предмету адвокатской тайны.

Адвокат, в отношении которого ведется дисциплинарное производство, вправе отказаться сообщать членам комиссии сведения, относящиеся к адвокатской тайне, равно как вправе и отказаться предъявлять адвокатское производство, в материалах которого содержатся такие сведения.

Ведь не следует забывать, что наличие дисциплинарного производства и специальная оговорка, предусмотренная п. 4 ст. 6 Кодекса, в принципе не освобождает адвоката от обязанности сохранять адвокатскую тайну. При определении того, в каком объеме адвокат может сообщить комиссии сведения, являющиеся предметом адвокатской тайны, адвокат должен руководствоваться и другими положениями ст. 6 Кодекса, в том числе п. 2, в соответствии с которым соблюдение профессиональной тайны является безусловным приоритетом деятельности адвоката, а также п. 3, в соответствии с которым адвокат не может быть освобожден от обязанности хранить профессиональную тайну никем, кроме доверителя.

На практике возможны ситуации, при которых сообщенная адвокатом информация не просто станет известна членам квалификационной комиссии, но и будет использована во вред доверителю, поскольку станет достоянием третьих лиц, в том числе, возможно, процессуальных оппонентов доверителя, правоохранительных органов и т.д.

Конечно, можно занять формальную позицию: п. 4 ст. 6 Кодекса предусматривает исключение из общего правила, и адвокат вправе сообщить комиссии любые сведения, придерживаясь при этом критерия «разумной достаточности». Но мы прекрасно понимаем, что адвокатура не может существовать без доверия к ней, а доверие это в большой степени основывается именно на незыблемости института адвокатской тайны.

Еще раз повторюсь, что, как следует из п. 4 ст. 6 Кодекса, это право, а не обязанность адвоката. Специального права квалификационной комиссии и ее членов знакомиться со сведениями, содержащими адвокатскую тайну, закон не предусматривает. Решение о том, сообщить ли такие сведения членам комиссии или не сообщать, принимает сам носитель тайны – адвокат. Либо, безусловно, его доверитель, поскольку он, в отличие от адвоката, не несет обязанности хранить такие сведения в тайне.

Возвращаясь к вопросу о соотношении обязательности ведения адвокатского производства и обязанности адвоката сохранять адвокатскую тайну, полагаю необходимым обратить внимание на следующее.

Ведение адвокатского производства необходимо именно для сохранения адвокатской тайны, поскольку содержащиеся в нем сведения и материалы не могут быть использованы в качестве доказательства, например, в случае изъятия их правоохранительными органами.

Как указано в Рекомендациях, ведение адвокатского производства осуществляется в целях наиболее удобной для адвоката организации и систематизации информации в процессе оказания юридической помощи доверителю, облегчения работы с информацией, эффективного использования собранных данных при формировании позиции по делу и ее реализации. Правильно составленное и оформленное адвокатское производство может оказать помощь адвокату по другим аналогичным делам, например, при анализе нормативного материала и судебной практики, выработке позиции по делу, способов доказывания и т.д. Именно этими целями и обусловлена необходимость и обязательность ведения адвокатского производства.

В Методических рекомендациях также указано, что адвокатское производство является наиболее эффективным подтверждением факта, объема и качества оказания адвокатом юридической помощи доверителю, а также может служить доказательством при защите адвоката от необоснованных претензий доверителя к качеству работы адвоката и по спорам о размерах гонорара за оказанную юридическую помощь.

Но это совершенно не означает обязательность предоставления адвокатом своего производства квалификационной комиссии для изучения и оценки.

Таким образом, единственная ситуация, при которой адвокат обязан, а комиссия вправе потребовать от него предоставления адвокатского производства, – это соответствующее требование доверителя. В этой ситуации доверитель сам принимает решение о «рассекречивании» сведений, хранимых адвокатом в режиме адвокатской тайны, и сообщении их членам комиссии, а обязательность ведения адвокатского производства в этом (и только в этом) случае порождает право комиссии требовать от адвоката предоставления производства для оценки работы адвоката.

---

Наиболее приемлемые подходы и правила

Юрий КРУЧИНИН, президент АП Чувашской Республики

Принятые 21 июня 2010 г. Советом Федеральной палаты адвокатов РФ «Методические рекомендации по ведению адвокатского производства» не являются каким-то исключительно новым неожиданным документом, регулирующим организацию адвокатского производства. Я в очередной раз убедился, что все новое – это неоправданно забытое старое. У адвокатов советского периода существовали свои Методические рекомендации о составлении производства по уголовному делу, разработанные в 1974 г. отделом адвокатуры Министерства юстиции СССР и Президиумом Московской городской коллегии адвокатов. Вполне уместным и своевременным было бы принятие такого документа на начальном этапе работы новых органов адвокатского самоуправления. В некоторых палатах, таких как палаты Самарской, Нижегородской областей, Красноярского края, Чувашской Республики, уже были приняты подобные рекомендации.

Необходимость ведения адвокатского производства вытекает из содержания положений Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (ст. 8 п. 3) и Кодекса профессиональной этики адвоката (ст. 6 п. 9). Поэтому на базе анализа бывших методических рекомендаций и с учетом современных предписаний законодательства было признано целесообразным принятие методических рекомендаций по ведению производства по всему спектру адвокатской деятельности. Им присущ элемент универсальности, поскольку рекомендации не замыкаются на одном виде юридической помощи, как, например, ранее на ведении защиты по уголовным делам. В то же время эти рекомендации не преследуют цель охватить все отрасли права, в которых практикуют адвокаты, допускается применение рекомендаций по аналогии.

Каждому адвокату должно быть понятно, что ведение адвокатского производства является его обязанностью, а методические рекомендации по его ведению следует рассматривать как наиболее приемлемые подходы и правила, которыми следует руководствоваться при его оформлении и наполнении.

Основными целями ведения адвокатского производства являются:

• обеспечение режима адвокатской тайны для сведений и материалов адвоката, получаемых адвокатом в процессе оказания юридической помощи;
• фиксация и систематизация информации, накапливаемой при оказании юридической помощи;
• формирование исходных данных для оценки качества работы адвоката при рассмотрении дисциплинарных производств.

Для достижения цели первого порядка в Рекомендациях излагаются конкретные приемы и методы, способствующие сохранению адвокатом своей профессиональной тайны.

Что касается второй цели, то ее достижение напрямую связано с большим объемом технической, рутинной работы адвоката по ведению этого производства, по накоплению копий следственных и судебных документов, письменных обращений адвоката в адрес компетентных органов и должностных лиц. В качестве структурных составляющих производства можно выделить следующую информацию:

• данные, полученные на досудебной стадии;
• данные, полученные в ходе судебного разбирательства;
• данные, полученные адвокатом при собирании доказательств защиты.

Третье предназначение адвокатского производства заключается в том, что адвокат вправе в обоснование качества оказанной юридической помощи представлять квалификационной комиссии материалы из этого производства по своему усмотрению.

Адвокат может и не воспользоваться своим правом на представление доказательств, содержащихся в производстве. В этом случае комиссия даст заключение на основании непосредственного исследования доказательств, представленных участниками дисциплинарного производства. Опыт дисциплинарной практики показывает, что добросовестное ведение адвокатского производства позволяет адвокату обезопасить себя от необоснованных претензий к его работе со стороны доверителя и компетентных органов. Наличие грамотно оформленного адвокатского производства служит примером уважительного отношения адвоката к своему труду, его работа перестает быть обезличенной.

---

Оправданный и необходимый шаг

 

Дмитрий ТАЛАНТОВ, президент АП Удмуртской Республики

Я достаточно долгое время занимаюсь самостоятельной адвокатской деятельностью и одновременно  руковожу деятельностью адвокатских образований. Соответственно, могу достаточно адекватно судить о качестве предоставляемых адвокатами юридических услуг. К сожалению, должен констатировать, что далеко не всегда обратившиеся к нам люди получают действительно квалифицированную помощь. Между тем проверка качества предоставляемой помощи затруднена даже в рамках дисциплинарного производства. Причин много. Тут и вполне оправданные ограничения, связанные с самостоятельностью адвоката, и банальная невозможность адвокатских палат проконтролировать колоссальный объем принятых адвокатами поручений. Принятие Методических рекомендаций по ведению адвокатского производства – это оправданный и необходимый шаг в сторону стандартизации минимальных требований к адвокатской профессии. Становится понятно, за что можно спросить с нерадивого адвоката.

Прошу понять меня правильно – мой взгляд на профессию адвоката предельно либерален. Да, это одна из немногих действительно творческих профессий. Да, наша профессия не терпит шаблона и, тем более, назидательного административного регулирования. Да, мы работаем в сфере пусть специфического, ограниченного правозащитной доминантой, но все же рынка, когда на доверителе лежит своя доля ответственности за выбор разумного, грамотного и деятельного адвоката. Но никто не снимает с органов адвокатского самоуправления конституционно закрепленной обязанности по обеспечению граждан качественной, квалифицированной юридической помощью, оказываемой, заметьте, на профессиональной основе. Так что оставим либеральный подход для наших честных и профессиональных коллег, а в случаях с негодяями, относящимися к профессии как к 102-му способу относительно честного отъема денег, будем почаще вспоминать о минимальных стандартах профессии.

Я надеюсь, что разумные люди поймут несколько полемический и отчасти намеренно провокационный смысл сказанного. Разумеется, принятые рекомендации помогут и подавляющему числу наших достойных коллег. Документ принят серьезный, он помогает адвокату структурировать свою работу и является серьезным инструментом самодисциплины.