НОКАУТ СЛЕДСТВИЮ

Подавляющее большинство адвокатов, столкнувшись с направленными против них незаконными действиями следствия, ограничиваются защитой от нападок, так как слишком загружены работой.

Сергей КОЛОСОВСКИЙ, адвокат АП Свердловской области, считает, что эти действия нельзя оставлять безнаказанными.

Как бороться со следственной машиной?

Наши возможности пресечь незаконные или просто необоснованные действия следователя, как правило, весьма ограничены, поскольку функции прокурорского надзора в настоящее время существенно урезаны, а ведомственный процессуальный надзор малоэффективен, так как руководитель следственного органа – бывший следователь, склонный во всех случаях выступать против обвиняемого.
В результате уголовный процесс становится подобен поединку боксеров разного веса, в котором адвокат выступает в роли более легкого бойца, который не может позволить себе прямой обмен ударами и должен добиваться победы, обозначая ложные направления атаки. Если ему удастся ввести противника в заблуждение относительно своих намерений, заставить защищать второстепенные направления, он сможет нанести тяжеловесу нокаутирующий удар. Исходя из этого, мы вынуждены постоянно искать новые способы борьбы с неуклюжей, тяжеловесной следственной машиной.

При работе по одному из дел я попытался создать конструкцию, которая находится за пределами уголовного дела как такового, но способна привести к снижению незаконного давления на защитников и обвиняемых и возвращению буйно расплеснувшегося в разные стороны следствия в нормальное процессуальное русло.

Нужно «вернуть подачу»

Я защищаю директора одной из лучших в нашем городе школ от надуманного обвинения в незаконном предпринимательстве.

В течение первого года предварительного следствия мы двигались со следователем параллельно, особо не мешая друг другу, поскольку я полагал, что обвинение, построенное исключительно на неправильной трактовке Закона РФ «Об образовании», в конечном счете самоуничтожится. Однако после объявления об окончании предварительного следствия, в ходе ознакомления с материалами уголовного дела, во многом фальсифицированными, я был вынужден перейти к решительным действиям.
Проиграв в судах ряд жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ, следствие предприняло ответные шаги: в Адвокатскую палату Свердловской области были направлены два представления руководителей следственной части ГУ МВД по УрФО о том, что я неправильно защищаю обвиняемую, в частности слишком медленно знакомлюсь с материалами дела. Тем самым руководство окружной следственной части попыталось вынудить меня фактически отказаться от нормальной планомерной защиты. Однако Совет АПСО пришел к выводу, что адвокат вправе самостоятельно определять темп своей работы, и дисциплинарное производство прекратил.

Тогда руководитель следственного органа решил устранить меня из дела другим способом. Спустя полтора года спустя после моего вступления в дело он вдруг вспомнил, что в этой школе учится мой сын (данное обстоятельство никем не скрывалось и как раз являлось причиной, по которой я вообще участвую в этом деле: мне нравится школа, и я не хочу, чтобы ее «развалили»). По этому основанию в марте 2008 г. он дал указание следователю возобновить производство по делу, принять решение о моем отводе и допросить меня в качестве свидетеля.

Указание было выполнено наполовину. Следователь вынес постановление об отводе, которое я пока не смог отменить в судебном порядке, и вызвал меня для допроса. Однако на допрос я не явился, разъяснив следователю, что в силу недостаточной грамотности он не удосужился получить соответствующее судебное решение, в связи с чем вызов является незаконным. Следователь очень расстроился, составил протокол о том, что я нарушил обязанности свидетеля, и направил его в суд для наложения на меня денежного взыскания. Однако суд в наложении взыскания отказал, справедливо рассудив, что в соответствии со ст. 8 Федерального закона «Об адвокатуре и адвокатской деятельности в Российской Федерации» без судебного решения я на допрос являться не должен.

Как видим, следователь уже сильно отвлекся от борьбы собственно с обвиняемыми, переключившись на борьбу с адвокатом. Однако мне хотелось создать условия для полного устранения данного следователя из уголовного дела и, по возможности, передачи дела в другой орган. Поэтому я сделал следующий шаг.

Не секрет, что подавляющее большинство адвокатов, столкнувшись с незаконными действиями следствия, направленными непосредственно против них, ограничиваются лишь защитой от нападок следователя, и, по причине загруженности работой, отбив нападение, как правило не удосуживаются вернуть органам следствия их подачу – обратить незаконные действия против их «авторов».

В данном случае я попытался эту задачу решить и обратился в суд с иском о компенсации морального вреда, причиненного действиями сотрудников следственных органов, направленных против меня лично. Кроме того, планируя такое развитие событий, я привлек другого адвоката к участию в деле по наложению на меня взыскания, полностью оплатил его гонорар через кассу адвокатского образования, а также включил в исковое заявление требование о возмещении убытков в сумме выплаченного адвокату вознаграждения.