|
Корпорация НЕ В СВОИ САНИ НЕ САДИСЬ
Адвокат по назначению должен уважать административные границы
Защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод – один из фундаментальных принципов уголовного судопроизводства, соблюдение которого надежно обеспечивается нормами процессуального закона. На это ориентированы в каждой статье личный состав стороны обвинения – вся рать дознавателей, следователей, прокуроров, независимые и беспристрастные судьи, которым помогают удержаться от соблазна нарушить предписания закона квалифицированные и преданные интересам клиентов адвокаты. Уголовное судопроизводство буксует, только если интересы правосудия предает кто-то из перечисленных лиц или все они сразу, как это недавно случилось в деле гражданина Георгицы, рассмотренном Кунцевским районным судом г. Москвы.
Как ни печально, осужденный Георгица не является высокоморальным человеком, образцом для подражания и гордостью Кунцевского района, что в какой-то степени объясняет желание правоохранительных органов раскрыть с его помощью как можно больше преступлений, совершенных на их территории, хотя ни в коем случае его не оправдывает. Привычка приписывать синице в руках все (или почти все) противоправные деяния, допущенные неизвестно где летающими журавлями, получила слишком широкое распространение среди стражей порядка, которых освободили от обязанности патрулировать улицы, но с которых по-прежнему спрашивают за творящийся на них разбой. Такое противоречие милиция научилась разрешать проверенным способом – навешивая нераскрытые преступления на какое-нибудь лицо, уже попавшееся в ее руки, для которого не такая большая разница, за что именно посидеть.
В этом смысле гражданин Георгица стал для стороны обвинения настоящей находкой, будучи уличен в совершении грабежа, т.е. в открытом хищении чужого имущества с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего. Как следует из материалов дела, 1 декабря 2007 г., действуя из корыстных побуждений, он открыто похитил у гражданина телевизор. Продолжая осуществлять свой преступный умысел, с целью предотвращения оказания сопротивления со стороны потерпевшего Георгица оттолкнул его в сторону, причинив ему своими действиями физическую боль и подавив волю к сопротивлению.
«Нет, не перевелись еще богатыри на земле русской»
Возможно, образ грабителя, который вместо того, чтобы отобрать у потерпевшего мобильный телефон или хотя бы снять часы, утруждает себя перетаскиванием телевизора из квартиры собутыльника, вдохновил правоохранительные органы на создание легенды о «стахановце», который ходит грабить как на работу. Желание раскрыть все преступления подряд позволило некоторым сотрудникам милиции представить Георгицу весьма трудолюбивым юношей, который, по мнению следствия, 29 декабря 2007 г. похитил из машины ГАЗ-3110, припаркованной около Кунцевского рынка г. Москвы, сумку, причинив материальный ущерб на общую сумму 6800 руб. Всего через несколько часов и по тому же самому адресу он подошел к автомашине марки «Иж ОДА 2126», откуда тайно похитил солидное количество сумок с различным имуществом, причинив ущерб на общую сумму 51 550 руб. Отметив таким противоправным образом Новый год, Георгица 18 января 2008 г. обчистил уже иномарочку «Хендэ Матрикс» у дома № 2 по ул. Кутузова – на общую сумму 6000 руб. Еще через неделю у дома № 5 по ул. Кутузова он так же цинично обошелся с «жигулями», обидев хозяина на 12 000 руб. Венцом преступной карьеры Георгицы стало хищение из «Нивы» на ул. Барвихинской в ночь на 27 января 2008 г. вещей на общую сумму 6000 руб.
Эта захватывающая история о воре, который в час пик тягает один, без посторонней помощи, на глазах у охранников Кунцевского рынка не менее 15 сумок, набитых продуктами из универмага «Ашан», а в придачу многочисленные вещи, подготовленные потерпевшими для празднования Нового года (причем на том же месте, где он за четыре часа до этого обчистил «Волгу»), не показалась странной ни следователю, ни прокурору, ни суду, оценившему грузоподъемность Георгицы в четыре года и шесть месяцев.
Но не так снисходительно отнеслась к следственным фантазиям адвокат Е.А. Бурмистрова, которая обратила внимание на то, что единственным доказательством автомобильных подвигов Георгицы являются его собственные признательные показания, полученные при допросе в качестве свидетеля и обвиняемого, а также при проверке показаний на месте. О том, что кое-кто склонен сочинять, красноречиво свидетельствует и тот факт, что следствие даже не попыталось провести обыски с целью обнаружения похищенных из машин вещей. Это могло объясняться только тем, что милиция была убеждена в непричастности к кражам Георгицы, в связи с чем найти у него похищенное было невозможно.
Рассказывая следователю и дознавателю «чистосердечно» о совершенных преступлениях, Георгица не только во всех случаях не мог указать, где стояли автомашины, из которых он якобы совершал кражи вещей, но его показания расходились с конкретными обстоятельствами происшедшего. Правда, при этом он наизусть знал, какого числа и в котором часу он потрошил ту или иную машину, что для среднестатистического жулика довольно странно. Возможно, это объясняется тем, что у него имелся список якобы совершенных им краж, распечатанный на принтере, который содержал сведения о времени и адресе совершения преступлений. Кто распечатал ему этот список в камере СИЗО до официального предъявления обвинения, суд выяснять не захотел.
Видимо, что-то неладное почуяли и потерпевшие, которые, догадавшись, что следствие вместо розыска похищенного подсадило им козла отпущения, опровергали версию обвинения и жаловались на то, что на их показания о лицах, причастных к кражам, никто не обращает внимания. Тщетно – противоречия в обвинительном заключении суд счел несущественными и объяснил их тем, что Георгица всегда выходил на дело под градусом и сам не помнит, где стояла та или иная машина или каким способом он проникал в нее. Такова специфика отечественного судопроизводства, что наш суд, хоть и является независимым и беспристрастным, но сторона обвинения, запросто посещающая совещательные комнаты, для него чуточку роднее, чем сторона защиты, тем более что последняя в данном деле возвысила свой голос далеко не сразу.
«Чужой земли мы не хотим ни пяди»
Положение Георгицы немало осложнил тот факт, что адвокат Бурмистрова из Московской городской коллегии адвокатов в порядке предписаний ст. 51 УПК РФ защищала его не с первого дня и ему успела оказать свои сомнительные услуги член адвокатской палаты Московской области Крылова, которую привлекло к этому делу следствие. Это дало суду дополнительное основание для того, чтобы в судебном решении игнорировать натяжки следствия, ссылаясь на то, что при проверке показаний на месте неизменно обеспечивалась квалифицированная юридическая помощь и, если бы что-то было не так, адвокат, несомненно, ударила бы в набат. Но, как ни печально, подмосковная защитница, хоть и старательно посещала все следственные действия, как если бы хотела освятить их своим адвокатским удостоверением, для своего, назначенного следствием клиента, не сделала ничего, никак не реагируя на допускаемые нарушения законности. К сожалению, возможность предательства интересов подзащитного адвокатом ни процессуальный кодекс, ни Европейская конвенция не предугадали.
Удивление адвоката Бурмистровой вызвал, во-первых, сам факт привлечения Крыловой в порядке ст. 51 УПК РФ к участию в деле на территории Москвы, а во-вторых, тот факт, что г-жа Крылова не могла по смыслу этой знаменитой статьи присутствовать при проведении следственных действий, когда Георгица допрашивался в качестве свидетеля. Безусловно, это было бы еще полбеды, если бы Крылова защищала клиента не на страх, а на совесть и по закону, однако фактически она только способствовала ущемлению его прав, когда принимала участие в проведении следственных действий с участием Георгицы, который выступал в качестве свидетеля, и удостоверяла многочисленные протоколы проверки его показаний на месте, зная, что в них занесены сведения, не соответствующие действительности. Например, в протоколах выезда на места происшествий отмечалось, что якобы Георгица в присутствии понятых указал потаенные дороги, которые ведут к местам «боевой славы». Подобные факты не имели места, следователь свои фантазии оформил процессуально, а адвокат Крылова своей подписью удостоверила подобную ложь. Адвокат правильно понимала, что если в протоколе будет отражено, что она вела светскую беседу в автомашине со следователем и оперативным работником, когда конвой доставлял арестованного без понятых к местам происшествия, то это не устроит ее процессуальных оппонентов.
Всем известно, что адвокатские палаты осуществляют свою деятельность по региональному принципу. Однако случаи перехода границ эксплуатационных участков все еще отмечаются и привлекли внимание, в частности, Совета адвокатской палаты г. Москвы. В решении № 33 от 19 апреля 2007 г. «О соблюдении порядка оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению» указано: «Наблюдаются случаи, когда в адвокатские образования, учрежденные на территории г. Москвы членами Адвокатской палаты г. Москвы, поступают запросы о выделении защитников в порядке ст. 51 УПК РФ от следователей прокуратуры и органов внутренних дел Московской области. Такие запросы, как правило, исполняются, причем в качестве защитников выделяются адвокаты, ранее работавшие в этих населенных пунктах прокурорами, следователями или дознавателями», – что приводит к тому, что доверители подают жалобы в Адвокатскую палату г. Москвы. Между тем в соответствии с Федеральным законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» «порядок оказания юридической помощи адвокатами, участвующими в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора и суда, определяет совет адвокатской палаты того субъекта Российской Федерации, на территорию которого распространяется юрисдикция соответствующих правоохранительных органов и судов. Адвокатские образования и адвокаты, внесенные в соответствующие реестры г. Москвы, не вправе исполнять требования органов дознания, органов предварительного следствия, прокуроров или судов об участии в уголовном судопроизводстве в качестве защитника по назначению, если перечисленные государственные органы не распространяют свою юрисдикцию на территорию г. Москвы. Несоблюдение данного решения адвокатами и руководителями адвокатских образований (подразделений) влечет дисциплинарную ответственность».
Более того, и суды стоят на такой же позиции. Так, Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда в 2007 г. в одном из своих определений указала, что адвокат, числящийся в коллегии адвокатов Удмуртской Республики, не имеет права участвовать в следственных действиях в порядке ст. 51 УПК РФ на территории г. Москвы согласно Закону об адвокатской деятельности. Это решение суда было опубликовано в Вестнике Адвокатской палаты г. Москвы (№ 6–7 за 2007 г.), а также в книге «Профессиональная этика адвоката» (М., 2008).
«Пусть знает в другой раз, как нарушать конвенцию»
К сожалению, такой подход, вероятно, не является бесспорным ни для некоторых подмосковных адвокатов, ни для отдельных московских стражей порядка. Следователь Калмычек, который расследовал дело Георгицы, заявил суду, что он в порядке ст. 51 УПК РФ может пригласить для обвиняемого адвоката как из города Владимира, так и из Приморского края. Подобной точки зрения на практике придерживаются и другие стражи порядка этого следственного подразделения. Недавно один из следователей милиции Кунцевского района г. Москвы привлек для участия в порядке ст. 51 УПК РФ адвоката из Волгоградского области. Возможно также, что одной из причин приглашения следствием адвоката Крыловой в качестве защитника Георгицы явилось то, что указанный адвокат ранее являлась работником органов внутренних дел Кунцевского района, где и снискала себе определенную известность в следственных кругах.
Хоть и не сразу, но до Георгицы стало доходить, что адвокат Крылова если и оказывает юридическую помощь, то не столько ему, сколько следователю Калмычеку и иже с ним, вследствие чего он обратился в Адвокатскую палату Московской области с жалобой на действия Крыловой. В высоком органе адвокатского самоуправления возбудили дисциплинарное производство, которое, однако, было прекращено, так как поступило заявление от Георгицы о том, что он отзывает свою жалобу. Реально адвокат Крылова, придя в следственный изолятор, умолила своего бывшего клиента написать подобное обращение. Уже после того, как Георгица отозвал жалобу, он направил письмо о том, что к нему ходит адвокат Крылова и он просит оградить его от ее визитов.
При этом возникают новые вопросы: если даже Георгица отозвал свою жалобу, освобождает ли это от необходимости дать оценку спорным действиям его бывшего адвоката Крыловой? Неясно, на каком основании Крылова посещала Георгицу в следственном изоляторе № 3, когда она его защиту уже не осуществляла. Бесспорно, недобросовестный адвокат, имеющий адвокатский кабинет, легко может уполномочить самого себя посещать в тюрьме кого угодно по собственному выбору.
Для самого Георгицы вопрос о Крыловой уже утратил актуальность – его дело приняла новый адвокат, которая, как видно из ее состязательных бумаг, не простит следствию допущенных по делу вопиющих нарушений законности.
Однако общественное значение проблемы выходит за рамки конкретного уголовного дела: если ранее «карманные адвокаты» грешили в основном невмешательством в действия следствия, сейчас они, по сути, становятся на сторону последнего и способствуют вынесению обвинительного приговора. Для подсудимого это может повлечь порой куда более печальные последствия, чем неоказание помощи больному. В этом случае бесполезно надеяться на могучие силы организма – сторона обвинения, беспристрастный суд и предавшие интересы своего подзащитного адвокаты, почти несомненно создадут для жизни и здоровья подсудимого такую угрозу, что очень многие заболевания показались бы ему в сравнении с ней благополучным исходом.
На такую имитацию защиты, которая оборачивается пособничеством процессуальному противнику, вероятно, не сможет смотреть сквозь пальцы и адвокатский орган Московской области, так как это не лучшим образом сказалось бы на его собственной репутации. Если адвокаты нередко ропщут на то, что суды и прокуроры снисходительно относятся к злоупотреблениям своих коллег, они сами должны показывать пример борьбы с лицами, из-за которых страдают конституционные права граждан. Возможно, пришло также время для рассмотрения Федеральной палатой вопроса о работе адвокатов в порядке ст. 51 УПК, чтобы, исполняя обязанности по назначению, адвокат сидел исключительно в собственных санях и никогда не засматривался на чужие.
Александр ДЁМИН
От редакции
|
Как ударить по «карманным»?
Проблема «карманных» адвокатов – застарелая болезнь адвокатуры, да и не только ее, а всего судопроизводства и уголовно-правовой политики Российской Федерации в целом. Благодатную почву для «своих» адвокатов создают чаще всего органы следствия и суда, лишенные каких-либо ограничений при назначении адвоката. В результате в жалобах доверителей на нарушение защитником профессиональной этики нередки слова: «следователь пригласил своего знакомого адвоката». К сожалению, такое знакомство чревато для обвиняемого неправосудным приговором или крупными расходами.
«АГ» уже обращалась к проблеме «карманных» адвокатов (см. «АГ» № 5 за 2007 г.). Шагов к ее решению сделано пока очень мало.
Редакция надеется, что публикуемые в этом номере материалы послужат еще одним побудительным мотивом для того, чтобы Совет ФПА принял решения, ограничивающие «карманные» маневры.
|
"АГ" № 22, 2008 Назад
 |
На сайте размещены только некоторые материалы "АГ".
Полную версию газеты можно получить, подписавшись на нее. |
|
