ТРЕБОВАНИЯ СОВЕТА ОДИНАКОВЫ ДЛЯ ВСЕХ
Адвокатура – профессия вольная, поэтому особенно важны самоконтроль и самоограничение
На вопросы «Новой адвокатской газеты» о размере и качестве нерегулируемого сектора рынка юридической помощи, о проблемах Адвокатской палаты и стандартах адвокатской профессии ответил член Совета ФПА РФ, президент Адвокатской палаты Смоленской области Михаил Трегубов.
– Михаил Иосифович, в областной газете к Дню адвокатуры опубликовано интервью, в котором Вы рассказываете в том числе о проблемах в сфере квалифицированной юридической помощи. Они могут быть решены только одним способом – путем объединения всех практикующих юристов, оказывающих правовую помощь неопределенному кругу лиц, в общероссийскую корпорацию на основе адвокатского статуса. Поскольку под руководством Минюста России межведомственная рабочая группа, в которую входят, в том числе, представители ФПА РФ, активно готовит проект Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи, перспектива объединения профессии становится вполне реальной. Есть ли у Вас сведения о том, сколько в Смоленской области людей, оказывающих юридические услуги в нерегулируемом секторе?
– В нашей палате около 280 адвокатов, а лиц без адвокатского статуса, оказывающих юридические услуги, в Смоленской области в 2–2,5 раза больше, если не в три.
– Как Вы считаете, зависит число таких людей от степени экономического развития региона? Ведь состоянием экономики определяется платежеспособность населения (а следовательно, спрос на платные юридические услуги) и потребность в правовом сопровождении бизнеса. Какая ситуация в Смоленской области?
– Тенденция к тому, что количество свободно практикующих юридических консультантов превышает число адвокатов, характерна для областного центра и крупных, экономически развитых районов, таких как Ярцево, Сафоново, Вязьма, Рославль. А в мелких районах, таких как, например, Хиславичи, Ершичи, Шумячи, этих проблем нет. Там бывают только разовые случаи представительства, систематически оно не ведется. А здесь у нас, в Смоленске, много фирм, акционерных обществ, контор.
– Какая квалификация у свободно практикующих юристов?
– Квалификация в основном низкая. Только третья–четвертая часть из них – квалифицированные юристы. Это мнение разделяется и судейским корпусом области. На мой взгляд, прием в адвокатуру свободно практикующих юристов следует осуществлять путем сдачи ими квалификационного экзамена.
– Но для юристов, работающих в компаниях с хорошей деловой репутацией и подтвердивших свою квалификацию практикой, наверное, достаточно будет сдать в переходный период экзамен на льготных условиях, то есть только на знание Закона об адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката?
– Для такой категории юристов этого вполне достаточно.
– Какой продолжительности, на Ваш взгляд, должен быть переходный период?
– Он не должен быть слишком коротким, и Федеральной палате адвокатов надо прежде всего продумать вопрос работы в этот период квалификационных комиссий, потому что им придется собираться не четыре раза в год, как предусмотрено законом, а чаще, чем раз в месяц.
– Как организовано в Смоленской области участие адвокатов в государственной системе бесплатной юридической помощи? Как работает региональный закон о бесплатной помощи?
– У нас выразили желание оказывать бесплатную помощь гражданам 90 адвокатов, но реально этим занимаются около 10, потому что много бюрократических проволочек, связанных с оформлением документации. Адвокаты оказывают бесплатную помощь в очень большом объеме, но не хотят ее оформлять, потому что вся эта «бумажная чехарда» отнимает очень много времени. Тарифы у нас сейчас неплохие, одни из самых высоких в Центральном федеральном округе (с начала этого года региональная администрация увеличила их в два раза). Палате выделяют на оказание бесплатной помощи каждый год порядка миллиона рублей, но в прошлом году, например, адвокаты представили документы всего на 16 тысяч рублей.
– Какие сейчас тарифы?
Устный совет – 500 рублей, ведение дела в суде – до 3 тысяч рублей, составление правовых документов – до 1400 рублей. Но даже за эти деньги, повторяю, адвокаты не хотят участвовать в государственной системе бесплатной помощи из-за бюрократических барьеров.
Сейчас мы в Смоленске рассматриваем возможность создания вместе с профсоюзами на их базе единого центра, потому что в основном за бесплатной помощью обращаются престарелые, им тяжело сориентироваться по месту расположения коллегий, адвокатских кабинетов, где работают адвокаты, выразившие желание оказать такую помощь. А если адвокаты будут находиться всегда в определенное время в конкретном помещении, то гражданам будет несложно их найти. Кроме того, оформление документов будет возложено на технического работника центра. Поэтому мы надеемся, что после открытия центра бесплатная юридическая помощь в регионе станет предоставляться более активно.
– Некоторые палаты создают центры субсидируемой юридической помощи, где организуется не только оказание бесплатной юридической помощи, но и распределение дел по назначению. Вы такой создать не планируете?
– Нет, у нас будет центр только по оказанию бесплатной помощи.
– Когда он начнет работу?
– Думаю, что во втором полугодии, ближе к осени. Пока мы находимся только на стадии переговоров.
– Бывают случаи, когда адвокаты сначала представляют доверителю помощь бесплатно, а потом заключают с ним соглашение?
– Бывают, но не часто.
– Перечень категорий граждан, которые имеют право на бесплатную помощь согласно региональному закону, достаточно широкий?
– Перечень-то широкий. Но широкий и перечень документов, которые должны заполнять адвокаты. Это общая беда всех регионов. Надо бы государственным органам, с учетом практики применения Закона о бесплатной помощи, упростить эту процедуру. Тогда все и сдвинется с места.
– С какими еще проблемами сталкивается Адвокатская палата Смоленской области?
Проблемы связаны, прежде всего, с участием адвокатов в уголовном судопроизводстве по назначению. Во-первых, мы не можем полностью избавиться от «карманных адвокатов», несмотря на постановление Совета палаты, согласно которому адвокатские образования закрепляются за органами следствия и судами в целях обеспечения работы по делам по назначению. Планируем перейти на электронную систему распределения дел, как только под руководством рабочей группы Совета ФПА будет подготовлена соответствующая программа. Во-вторых, существующая система оплаты труда адвокатов по участию в судопроизводстве по назначению является для адвокатуры унизительной.
– Сколько адвокатов участвует в защите по назначению?
– Процентов семьдесят.
– Много дел поступает?
– Много. Такие дела берут в основном начинающие адвокаты, опытные ими не занимаются.
– Есть ли у палаты претензии к людям, которые пришли в адвокатуру из правоохранительных органов?
– Конечно, есть. У них представление об адвокатуре, мягко говоря, несколько смещенное. И уровень профессиональной подготовки, с учетом их предыдущей длительной специализации, в подавляющем большинстве невысокий. Если человек, например, долгое время был следователем, то у него слабые знания в области гражданского, административного, трудового законодательства, к тому же, если он вел следствие, это еще не значит, что он хорошо знает уголовный процесс, так как работа по делу на следствии и в суде имеет свои особенности.
– Сколько адвокатов специализируется на уголовных делах?
– У нас такой специализации нет, она характерна для крупных городов. В Смоленске, может быть, 5–6 адвокатов, которые занимаются только уголовными делами. У нас специализироваться сложно, потому что обращения за помощью по конкретной категории дел бывают не так часто.
– Сколько адвокатских кабинетов в области? Как палата выстраивает отношения с ними?
– Сто один адвокатский кабинет. Отношения с ними выстраиваем в общем порядке, у нас ни для кого исключений нет, требования Совета одинаковы для всех адвокатских образований. Профессиональное обучение мы проводим на базе коллегий, прикрепляя к ним адвокатские кабинеты, контролируем этот процесс и каждый год подводим итоги. В этом году, например, возбудили дисциплинарное дело в отношении одного кабинетчика, объявили ему предупреждение за то, что не являлся без уважительных причин на учебу.
Работу каждого кабинета мы проверяем в среднем один раз в 5–6 лет. В план работы Совета палаты на полугодие включаем проверку 6–7 кабинетов. Конечно, вначале, когда молодой, неопытный адвокат учреждает кабинет, мы его поддерживаем, разъясняем все, что непонятно, оказываем практическую помощь в организации работы.
У нас были случаи прекращения статуса адвоката по результатам проверок. Приходит проверяющий, а декларации адвокат не подает, работает без квитанций, не имеет понятия, как заполнять соглашения об оказании юридической помощи и учетные карточки по участию в уголовном судопроизводстве по делам по назначению, бесплатную помощь не оказывает, учет поступающих денежных средств не ведет и т.д., вольный стрелок, одним словом.
Решением Совета мы утвердили перечень документов, которые в обязательном порядке должны быть при открытии адвокатского кабинета: журналы учета соглашений (как требует ст. 21 Закона об адвокатуре), учета ордерных и квитанционных книжек, обращаемости граждан по платным и бесплатным делам, приходящей из судов документации о назначении дел к слушанию и т.д.
– То есть в палате приняты стандарты деятельности адвокатских кабинетов. Какие еще вопросы ими регламентируются? Установлены ли, например, требования к помещению, где находится кабинет?
– Отдельным решением Совета были утверждены требования к помещениям адвокатских образований – и кабинетов, и коллегий. Но коллегии помещения имеют, только они где-то лучше оформлены, где-то хуже, а у кабинетчиков доходило до того, что они принимали доверителей в кафе и тому подобных местах, им вообще не нужно было помещение. Мы проверяем исполнение решения Совета. Конечно, были нарушения, которые не оставались без соответствующего реагирования со стороны палаты.
– Какие требования к помещению адвокатского образования установлены?
– Помещение должно быть изолированным, иметь вывеску с указанием принадлежности адвоката к адвокатской палате, адреса палаты, номеров телефонов президента палаты и канцелярии, номера телефона адвоката, утвержденных Советом палаты рамочных тарифов на оказание юридической помощи по всем направлениям профессиональной деятельности, времени работы. Помещение должно быть оборудовано как соответствующей оргтехникой для работы, так и для приема посетителей.
– Как Вы считаете, подобный стандарт на федеральном уровне стоит принять?
– Возможно, но этот вопрос вполне решаем и на уровне субъектов, только этим следует заниматься, ведь, например, в крупных городах есть адвокаты, которые не то что помещения не имеют, их там вообще найти нельзя.
Мое твердое убеждение, что вопрос об открытии адвокатом адвокатского кабинета должен решать Совет региональной палаты, а до этого адвокат должен проработать, например, 3–5 лет в коллегиальном адвокатском образовании, получить опыт и приобрести специфические практические навыки для осуществления профессиональной адвокатской деятельности. В адвокатском кабинете должны работать адвокаты дисциплинированные, организационно подготовленные и, конечно, хорошие профессионалы. Их профессиональная деятельность не должна создавать проблем адвокатскому сообществу.
– Сколько лет Вы в адвокатуре?
– Сорок лет, с 1975 г., и помимо адвокатуры не работал ни одного дня в какой-либо иной структуре, знаю ее с советского времени. У нас в г. Смоленске тогда всего одна юридическая консультация была, в которой работали 22 адвоката – в основном люди, пришедшие в адвокатуру после войны. Молодежи было крайне мало, ведь тогда адвокатура практически не обновлялась – поступить было очень сложно: количество адвокатов лимитировалось, и требования были очень жесткие.
Постепенное обновление кадров началось с середины 1980-х гг. Когда меня избрали председателем президиума областной коллегии, она насчитывала 62 адвоката (а население области в то время было больше, чем в настоящее время).
В адвокатуру сейчас приходит очень грамотная и толковая молодежь, но ее нужно учить нашей нелегкой профессии, воспитывать на лучших традициях российской адвокатуры, а это очень сложная и кропотливая работа.
