PRO BONO КАК МИССИЯ ЮРИСТА

На V ПМЮФ впервые был поднят вопрос о стандартах pro bono

Возможность установления общемирового стандарта услуг pro bono и необходимость принятия международных норм, регулирующих порядок предоставления бесплатных юридических услуг, обсудили эксперты на V Петербургском Международном Юридическом Форуме. Обсуждение стало продолжением диалога, начатого на церемонии открытия Программы Министерства юстиции Российской Федерации и Совета Европы «Оказание бесплатной юридической помощи социально незащищенным категориям граждан».

Модератором дискуссии выступил партнер Dentons Europe Гленн Коллини. В обсуждении приняли участие заместитель председателя Комитета Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Константин Добрынин, советник DLA Piper France LLP по Pro Bono в Европе Озгюр Кахале, председатель Федеральной судебной комиссии по назначению судей Флориды по Южному округу Кендалл Коффи, управляющий партнер адвокатского бюро "RBL" Дмитрий Самигуллин, директор российского филиала Института «Право общественных интересов» (PILnet) Дмитрий Шабельников, руководитель Директората по правам человека Совета Европы Христос Якумопулос, а также доцент кафедры трудового права и охраны труда, директор Юридической клиники Санкт-Петербургского государственного университета Елена Доброхотова.

Как подчеркнул Глен Коллини, услуги pro bono уже стали глобальной практикой, подтверждением чему отчасти является проект России и Совета Европы «Оказание бесплатной юридической помощи социально незащищенным категориям граждан», предполагающий создание аналитической модели оценки спроса и предложений бесплатной юридической помощи. В рамках проекта будут проанализированы не только государственные системы оказания бесплатной для граждан юридической помощи, предусматривающие, однако, оплату труда адвокатов и юристов по ее оказанию, но и существующие практики pro bono, где юридические услуги оказываются безвозмездно.

Сенатор Константин Добрынин видит в системе pro bono еще и мощный инструмент вовлечения малообеспеченных граждан в систему правовых координат. «100 лет назад Российская империя была на взлете, – сказал он. – Экономика и без нефти показывала чудеса. Но при этом наша страна была почти поголовно безграмотная. Большевикам удалось кое-что сделать в области культурного просвещения масс, но с точки зрения правовой культуры населения положение мало чем изменилось. Люди не знают свои права, им неизвестны и способы защиты своих нарушенных прав. Юридическая безграмотность населения современной России сопоставима с безграмотностью Российской империи 100 лет назад.

Почему это произошло? После распада СССР, после перестройки произошла крайняя атомизация общества. В СССР был абсолютный коллективизм. Сейчас индивидуализм, когда общественное не имеет значения.

В этом вина всех юристов, в первую очередь, так как юристы сейчас управляют страной. Фактически юристы, то есть мы с вами, монополизировали право на право и сами стали заложниками этого сакрального знания».

Константин Добрынин считает, что при этом сами юристы нуждаются в правовом просвещении. Далеко не все коллеги знают, что такое pro bono, не понимают его правовую суть и путают с бесплатной юридической помощью.

По мнению сенатора, Россия находится на периферии pro bono. Если во всем мире речь идет о глобализации этого института, то в России весьма смутно представляют даже то, как он работает.

«Pro bono и бесплатная юридическая помощь – это, по сути, разные вещи, – пояснил Константин Добрынин. – У них разная правовая природа. Условно говоря, бесплатная правовая помощь – это ценность государственная, а pro bono – общественная. Pro bono по своему потенциалу – намного более глубокая правовая форма. Это форма, развивающая цивилизацию и делающая этнос пассионарным. Сегодня это абсолютно недооцененный правовой институт. Нам не глобализация pro bono требуется, а имплементация!»

Pro bono – это именно та правовая форма, которая может стать еще одним механизмом гарантии конституционных прав и свобод граждан.

Как мы все знаем, в системе гарантий конституционные гарантии связаны с правотворческой и правоприменительной деятельностью государства и проявляются в двух ипостасях: в правовой деятельности органов государственной власти (признание конституционного права и гарантирование этого права) и в поведении самих граждан.

По мнению Добрынина, с pro bono есть сложности в обеих ипостасях и особенно – со второй.

Ведь если рассматривать pro bono как еще один механизм гарантий прав, то очень трудно понять, как он у нас сможет работать.

Возможны два варианта решения проблемы: законодательный и общественно-правовой.

Законодательный – когда услуги pro bono берет на себя государство, расширяя систему бесплатной юридической помощи. И второй – введение стандартов pro bono, которые могла бы, к примеру, предложить Федеральная палата адвокатов.

С успешным продвижением системы pro bono в России Добрынин связывает и легитимацию гонорара успеха, в случае которой юристы, оказывающие помощь pro bono, могли бы в ряде случаев рассчитывать на вполне приличную компенсацию за счет проигравшей стороны в случае восстановления нарушенного права.

Дискутируя с самим собой, Добрынин заметил, что пока не видит законодательного решения проблемы pro bono. По его мнению, важнее взять тренд на создание соответствующей правовой культуры, воспитывающей у юристов профессиональное понимание, что pro bono – это дело чести, возможность отдавать обществу долги за эксклюзивную возможность практиковать право.

Такое сознание все больше доминирует в странах с развитой правовой культурой. Об этом, в частности, говорил директор российского филиала Института «Право общественных интересов» Дмитрий Шабельников: «По моим наблюдениям, для того, чтобы ответить на вопрос, как и почему pro bono стало глобальным явлением, есть два параллельных аспекта глобализации – глобализация извне и глобализация изнутри. Когда я говорю про глобализацию извне, то я имею в виду глобальные юридические фирмы, обладающие огромными ресурсами как денежными, так и людскими. Большинство из них американские, и на протяжении 20 лет многие из них принимают участие в проекте Pro Bono Challenge. Присоединяясь к этому проекту, фирмы обязуются либо тратить 3 или 5 процентов общего рабочего времени в год на pro bono, либо 60 или 100 часов в год в перерасчете на одного юриста. И другой аспект – глобализация изнутри. В 2000-х годах были приняты так называемые декларации pro bono. Они мало что значат в практическом смысле, но представляют собой поддержку принципа pro bono обществом, государством и судебной системой», – сказал Шабельников.

Елена Доброхотова, доцент кафедры трудового права и охраны труда, директор Юридической клиники Санкт-Петербургского государственного университета, отметила, что обсуждение темы pro bono на такой авторитетной площадке, как Петербургский Международный Юридический Форум – уже показатель того, что это направление правовой помощи активно входит в нашу жизнь. Юридическая клиника СПбГУ действует уже более 12 лет. За это время сложилась определенная культура предоставления помощи pro bono малообеспеченным гражданам и выработались стандарты качества. «За двенадцать лет к нам не было ни одного замечания по качеству», – призналась Елена Доброхотова.
Участники дискуссии были солидарны с тем, что привлечение к работе pro bono школ права и ассоциаций юристов является важной частью формирования глобальной практики по оказанию бесплатных юридических услуг. Как рассказал председатель Федеральной судебной комиссии по назначению судей Флориды по Южному округу Кендалл Коффи, необходимо поощрять заинтересованность студентов юридических факультетов в создании юридических клиник. «Обучение предоставлению услуг pro bono является обязательным условием в юридических школах США и Великобритании. В Нью-Йорке, например, существует обязательное требование по предоставлению услуг pro bono, без которых молодые юристы не могут окончить свое образование – школы требуют определенное количество часов pro bono».

Дмитрий Самигуллин, управляющий партнер адвокатского бюро «RBL», дискутируя с сенатором Добрыниным, отметил, что Россия является частью глобального движения pro bono. Об этом свидетельствуют следующие факты.

1. Сформировалась практика оказания безвозмездной юридической помощи. Растет число юридических фирм и адвокатских образований, которые оказывают помощь pro bono.

2. Россия – участник международных форумов pro bono. У нас действуют организации, способствующие продвижению pro bono. Например, Институт «Право общественных интересов», представляемый Дмитрием Шабельниковым. С этим институтом сотрудничают около 40 юридических фирм и корпораций, участвуя в 450 общих проектах по безвозмездной помощи.

3. Наконец, это – полуторавековые традиции российской адвокатуры, которая еще на заре своего существования установила стандарт оказания юридической помощи бесплатно «по праву бедности».

Что же мешает более активному продвижению pro bono? Это, по мнению Дмитрия Самигуллина, прежде всего отношение к бесплатному труду со стороны коллег-юристов. Многие из них убеждены, что людям самозанятых профессий осуществлять pro bono не стоит, поскольку такая практика не дает никаких материальных преференций. А публичный эффект от нее не интересен состоятельным клиентам. Но те, кто сознательно выделяют на pro bono часть своего профессионального и временного ресурса, считают, что участие адвокатов и юристов в отправлении этой социальной миссии – составляющая часть профессии и элемент юридической культуры, по которому можно судить об уровне фирмы вообще.