Ольга Руденко, Валентина Малиновская: «АДВОКАТ ДОЛЖЕН ДЕЙСТВОВАТЬ В РАМКАХ ЗАКОНА»

Президенты адвокатских палат Ставропольского края и Астраханской области ответили на вопросы корреспондента «АГ»

Сразу же после совещания представителей адвокатских палат Южного и Северо-Кавказского федеральных округов, посвященного вопросам профессиональной этики и изменениям в КПЭА, наш корреспондент побеседовал с его непосредственным организатором, вице-президентом – представителем ФПА РФ в СКФО, президентом АП Ставропольского края Ольгой Руденко, и президентом АП Астраханской области Валентиной Малиновской.

Корр.: Как вы оцениваете состояние этической сферы в современной адвокатуре?
О.Р. За десять лет, прошедших с момента принятия Федерального закона об адвокатской деятельности и адвокатуре, мы, конечно, смогли добиться некоторого единства в понимании общих принципов профессиональной этики. Но практика применения КПЭА в разных палатах, к сожалению, все еще различается: нет общего представления о практическом применении отдельных правил профессиональной этики. Это – тревожный симптом, особенно в свете предстоящего реформирования сферы юридической помощи, когда в адвокатуру придут новые юристы с собственными представлениями об этических правилах профессии.

Нужно признать, что после объединения адвокатуры в корпорацию в 2002–2003 гг. образовалось множество новых адвокатских коллективов, не усвоивших традиций старой адвокатской школы 60-х–70-х годов прошлого века. Тогда в коллегиях и юридических консультациях была хорошо развита практика наставничества, там работали адвокаты, унаследовавшие ее от того поколения, которое переняло культуру профессии у метров, непосредственно соприкасавшихся с присяжной адвокатурой или вышедших из нее. У них не было своего кодекса этики, но были сильны традиции и действовали неписаные правила, которые неукоснительно соблюдались.

Теперь у нас есть Кодекс, но нет тех традиций, нарушение которых было равносильно нарушению закона.

Но причина не только в том, что число адвокатов увеличилось многократно, а старую адвокатскую школу прошли далеко не все.

Есть еще одно объективное обстоятельство – понижение общего уровня правовой культуры как среди граждан, так и среди самих юристов. В судах, в следственных органах, в прокуратуре значительно меньше стало тех, кого можно назвать высококлассными специалистами. Было бы странно, если бы адвокатура в таких условиях осталась неким островком высокой профессиональной школы с незыблемыми этическими принципами. Именно поэтому мы то и дело сталкиваемся с фактами неэтичного, непрофессионального, а порой и неправового поведения адвокатов.

Корр. Противники изменений в КПЭА, указывая на это обстоятельство, говорят, что поэтому и не стоит вносить в Кодекс какие-либо поправки. Мол, прежде нужно хотя бы элементарный порядок навести. Вы согласны с этим?
О.Р. Элементарный порядок в каждой адвокатской палате можно навести, только если добросовестно строить дисциплинарную практику. В нашей палате, к примеру, ни одно из дисциплинарных производств не проводится формально. Исследуются все обстоятельства дела, выдерживается принцип состязательности сторон. Ни одно из решений не выносится по формальным основаниям.

Но Кодекс нуждается в изменениях именно потому, что к дисциплинарной практике в разных палатах относятся по-разному. Очень часто можно наблюдать картину, когда очень важное по составу дело, которое может повлиять на дальнейшую практику и представляет общекорпоративный интерес, коллеги с облегчением откладывают в сторону, ссылаясь на то, что пропущены сроки для его рассмотрения.

Я категорически не согласна с такой постановкой вопроса. Да, сроки могут дать нам основание не привлекать адвоката к ответственности, но разбирательство все равно нужно провести. Это важно и для сообщества, и для адвоката, и для того лица, которое обратилось с жалобой. Сообщество получит опыт рассмотрения конкретной ситуации, адвокат, даже избежав наказания, извлечет урок на будущее, и главное – не пострадает авторитет корпорации в глазах обратившегося лица.

Конкретизация отдельных положений Кодекса жизненно необходима для того, чтобы органы адвокатского самоуправления не могли оставить без реагирования отступления от правил корпоративного поведения, а адвокаты знали, что нарушения этических стандартов неизбежно окажутся предметом внимания коллег.

Корр. Вы поддержали поправку, предусматривающую увеличение срока привлечения к дисциплинарной ответственности, с оговоркой, что этот срок должен действовать в отношении нарушений Кодекса, допущенных адвокатами в процессе осуществления защиты по назначению. Чем это мотивировано?
О.Р. Внесение такой поправки позволит более эффективно бороться с карманными адвокатами. Нередко некоторые коллеги приходят на следственные действия с тем, чтобы только «отбыть номер», не глядя подписывают документы, а то, что защита была неквалифицированной, или ее не было вообще, или, более того, адвокат «работал» на следствие, обнаруживается только тогда, когда обвиняемому уже вынесли приговор и сроки привлечения к ответственности пропущены. Этот вопрос мы обсуждали с коллегами из адвокатских палат Ростовской и Астраханской областей и пришли к единому мнению, что срок привлечения адвоката к ответственности по данной категории дел нужно увеличить.

Корр. В ходе обсуждения поправок в КПЭА обнаружилась интересная картина, подтверждающая Ваше, Ольга Борисовна, мнение о том, что единого понимания этических правил нет не только среди адвокатов, но и среди руководителей адвокатского сообщества. Речь идет о возможности применения Кодекса в ситуациях, когда адвокат порочит свое профессиональное имя, подрывает авторитет корпорации не только при непосредственном исполнении профессиональных обязанностей, но и в публичной сфере. Именно вокруг этой проблемы разгорелась наиболее острая дискуссия. Какой точки зрения придерживаетесь Вы?
О.Р. В Кодексе записано, что адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его профессии. Поэтому не важно, совершил ли он отступление от правил этики в ходе выполнения процессуальных действий, или нарушил этические нормы, «забыв» адвокатское удостоверение в ящике рабочего стола.

Не так давно Совет нашей палаты лишил статуса адвокатессу за то, что она в социальных сетях попыталась дискредитировать коллегу по корпорации именно в связи с ее адвокатским статусом. Она не стала опротестовывать в суде решение Совета и квалификационной комиссии, потому что это решение было справедливым и основывалось на требованиях Закона и Кодекса.

Корр. Нет ли опасности произвольного толкования высказываний и действий адвоката в публичной сфере? Если такая практика найдет дальнейшее применение, не получится ли так, что с «неудобными» адвокатами начнут сводить счеты как представители власти и процессуальные противники, так и органы адвокатского самоуправления? Где та грань, через которую переступать нельзя?
О.Р. Обязанность соблюдать профессиональные этические правила вытекает из факта присвоения статуса адвоката. Использование статуса адвоката в неблаговидных, противозаконных целях, по моему мнению, является основанием для возбуждения дисциплинарного производства. Если адвокат позиционирует себя как обладатель соответствующего статуса, как представитель корпорации, он должен давать отчет в своих действиях.

В беседу вступает Валентина Николаевна Малиновская.

В.М. Замечу, что адвокат, как носитель статуса, должен безусловно выполнять требования не только Закона об адвокатской деятельности, но и других законов, затрагивающих сферу деятельности адвоката. Согласитесь, что юрист, сознательно пренебрегающий требованиями закона, – это нонсенс. Мне непонятно, почему органы адвокатского самоуправления должны закрывать глаза на факты противоправного поведения коллег.

Приведу такой пример. Губернатору нашей области поступила жалоба от руководителя органа налоговой инспекции на то, что некоторые адвокаты-кабинетчики упорно игнорируют требование налоговиков о предоставлении налоговой декларации. Губернатор попросил меня прояснить позицию органов адвокатского самоуправления по данному вопросу. Квалификационная комиссия усмотрела основания для возбуждения дисциплинарного производства. Как только адвокаты, уклонявшиеся от исполнения своих обязанностей, узнали об этом, они выполнили законные требования налоговой инспекции.

Речь не идет об использовании полномочий квалификационной комиссии и Совета палаты в качестве некой дубинки для расправы с неугодными. Но нам в своем сообществе важно сознавать себя носителями права и быть безупречными с точки зрения исполнения закона.

Корр. Но ведь любой человек, и адвокат не исключение, может оказаться нарушителем правил ПДД или требований административного кодекса. И что же, каждый раз нужно привлекать его к дисциплинарной ответственности?
О.Р. Иллюстрируя эту проблему, Евгений Васильевич Семеняко на совещании привел очень яркий пример. При задержании пьяного водителя выясняется, что за рулем находился адвокат. Но в одном случае он никак не позиционирует себя в данном качестве, действуя, как обычный гражданин и принимая на себя ту ответственность, которую, согласно тяжести проступка, понес бы любой другой. А в другом – достает адвокатское удостоверение, дебоширит и грозит стражам порядка, что привлечет к ответственности их самих. А потом этот сюжет еще и попадает в СМИ. Вы считаете, что и в такой ситуации органы адвокатского самоуправления должны сделать вид, что это их не касается? Речь не идет о том, что в каждом подобном случае должны непременно применяться карательные санкции, но соответствующую оценку действиям коллег органы адвокатского самоуправления должны давать обязательно.

В.М. Действуя в публичной сфере, адвокат решает для себя сам, в каком правовом пространстве находится. Полагаю, что в случаях, когда он выступает с открытыми заявлениями, участвует в общественных акциях, он должен четко оговаривать, в каком качестве это делает – как представитель профессии или как обычный гражданин.

Корр. Будут ли предлагаемые поправки в КПЭА способствовать единообразному толкованию требований Кодекса всеми органами адвокатского самоуправления?
О.Р. Большинство поправок, несомненно, подчинены именно этой цели. Мы их поддерживаем. Однако, по нашему мнению, нужно отклонить статьи о создании комиссии по этике как самостоятельного органа корпоративного самоуправления и об особом порядке дисциплинарного производства в отношении президента адвокатской палаты. Целей, которые ставили перед собой авторы этих дополнений, можно достичь другими методами.

Совету ФПА давно уже пора взять на себя координирующие функции в вопросе толкования и применения КПЭА, изучать, обобщать, анализировать дисциплинарную практику всех палат и выносить решения по всем спорным или неоднозначным ситуациям привлечения адвокатов к дисциплинарной ответственности. Эти решения должны быть обязательными к исполнению всеми органами корпоративного самоуправления. Тем самым мы сможем не только повысить авторитет нашей корпорации, но и оградить адвокатов от необоснованных преследований со стороны как властных структур, так и органов адвокатского самоуправления.