ВЛАДИМИР КАЛИТВИН: «АДВОКАТ ОСТАЕТСЯ АДВОКАТОМ 24 ЧАСА В СУТКИ»

Как идет работа над поправками в КПЭА

На вопросы «АГ» отвечает член рабочей группы по подготовке проекта изменений и дополнений в Кодекс профессиональной этики адвоката, вице-президент ФПА РФ, президент Адвокатской палаты Воронежской области Владимир Калитвин.
 
– Тот, кто наблюдает за ходом работы группы и отслеживает последние согласованные изменения в проект поправок, не может не заметить значительного прогресса в совершенствовании документа. «АГ» уже писала о том, какой титанический труд проделали члены группы за последние полгода. Достаточно просмотреть великое множество стилистико-грамматических поправок, которые делают честь их авторам и поднимают технико-юридический уровень документа. Но что Вы можете сказать о содержательной стороне работы над Кодексом?
– Главное, что нам удалось вынести на обсуждение сообщества те вопросы адвокатской профессии, которые поднимались на протяжении последних пяти-шести лет, но откладывались по разным причинам. О том, что в Кодекс профессиональной этики необходимо вносить изменения, мы говорили на Совете ФПА перед двумя последними всероссийскими съездами адвокатов. Но вопросы повышения оплаты труда адвокатов по назначению, воспрепятствование принятию неприемлемых для адвокатуры поправок в Закон об адвокатской деятельности тогда для нас представлялись более важными. Теперь откладывать решение этических вопросов не только неудобно, но и безнравственно. Работа над поправками в Кодекс стала делом чести для членов нашей рабочей группы. Мы непременно должны представить Всероссийскому съезду адвокатов, который состоится в апреле, согласованный, выверенный и крайне нужный нашей корпорации документ.
 
– Один из принципиальных этических вопросов, над которым работает группа, – упорядочение дисциплинарной ответственности адвоката в связи с исполнением им профессиональных обязанностей и публичных функций. Именно он вызвал острую дискуссию, стороны которой пока не желают слышать друг друга. Есть ли у Вас рецепт для их примирения?
– Вопрос о рамках дисциплинарной ответственности, действительно, продолжает оставаться дискуссионным. Но было бы неверным занять по нему однозначную позицию. Любая крайность уязвима. Говорить о том, что адвокат отвечает за свои дела и поступки только тогда, когда находится в судебном процессе или осуществляет иные процессуальные действия, – значит сознательно отказаться от выполнения этических правил, действующих во всех развитых адвокатских корпорациях. Ведь адвокат остается адвокатом 24 часа в сутки. И когда он выполняет публичные функции, позиционируя себя именно в качестве профессионального правового советника, он должен думать о последствиях своих действий.

С другой стороны, было бы совершенно неправильно привлекать адвоката к ответственности за проступки в его частной жизни, на охрану которой он имеет право как любой другой гражданин. (Хотя в некоторых корпорациях этические требования вторгаются и в эту сферу.)

Члены рабочей группы полагают, что в вопросе дисциплинарной ответственности следует ограничиться только двумя ипостасями – профессиональной и публичной.

– Что касается профессиональной сферы – тут все достаточно ясно. Но в сфере публичной полная неразбериха. В последнее время мы стали очевидцами ряда громких скандалов, связанных с публичными высказываниями адвокатов. Но если средства массовой информации дают этическую оценку этим высказываниям, то органы корпоративного самоуправления от этого упорно воздерживаются. Выглядит это, мягко говоря, как защита чести мундира и едва ли добавляет авторитета адвокатуре. Как вы считаете, «молчание палат» – следствие того, что в Кодексе не предусмотрены соответствующие меры воздействия или на то есть другие причины?
– Хотя правила поведения адвоката в публичной сфере в Кодексе не прописаны столь детально, как в профессиональной сфере, он дает все основания для оценки подобных действий со стороны сообщества. Кодекс предписывает адвокатам при всех обстоятельствах сохранять честь и достоинство, присущие нашей профессии, соблюдать сложившиеся в адвокатуре обычаи и традиции. Если адвокат не уверен в том, как действовать, он имеет право обратиться в Совет палаты. Если же он своими действиями порочит честь и достоинство профессии, ставит под удар авторитет сообщества, Совет палаты обязан ему на это указать. Это уже зависит от воли Совета палаты и прежде всего его руководителей.

– Владимир Васильевич, Вы на протяжении многих лет возглавляете Комиссию Совета ФПА по этике. На заседаниях этой Комиссии часто рассматриваются вопросы, выходящие за рамки конкретной палаты. Но принимаемые решения имеют чисто декларативный характер. Не этим ли обусловлено появление предложения о создании специального органа по этике ФПА РФ, полномочия которого были бы закреплены в Кодексе?
– За последние 10 лет в корпорации наработана большая дисциплинарная практика. Обобщением этой практики занимаются только в нескольких палатах. Часто итоговые рекомендации разнятся. Полагаю, что этого в условиях единой адвокатуры быть не должно. Поэтому одной из основных функций, которыми предлагается наделить специальный орган – Комиссию по этике ФПА РФ, является обобщение практики применения Кодекса в масштабе всей корпорации.

Второй момент, который обусловливает создание такого органа, связан с новеллой о возможности привлечения к дисциплинарной ответственности президента адвокатской палаты. Что греха таить, в действующем Кодексе этики есть существенный пробел, за который нас справедливо критикуют. Правом возбуждать дисциплинарное производство обладает только президент палаты. И это же право он должен использовать против себя самого, в случае совершения дисциплинарного проступка. Это нонсенс, который противоречит исконному правовому постулату – не вредить себе самому – и фундаментальному принципу Закона об адвокатской деятельности – равенству всех адвокатов.
 
– Тем не менее некоторые президенты усматривают в этой новелле покушение на собственный статус, опасаются появления возможности расправиться с ними за действия, которые могут показаться неугодными руководству ФПА.
– Эти страхи сильно преувеличены. Наоборот, речь идет прежде всего о том, чтобы обеспечить президентам палат гарантии максимально объективного дисциплинарного производства в их отношении – как на стадии возбуждения, так и на последующих этапах, прописав процедуру их возможного привлечения к дисциплинарной ответственности таким образом, чтобы исключить даже намек на произвол. И перечень оснований для привлечения к ответственности также следует строго ограничить (например, в связи с невыполнением или ненадлежащим выполнением решений Совета ФПА РФ или совета региональной палаты, которую возглавляет президент). Если процедуру привлечения президента к ответственности не предусмотрит сама корпорация, это сделает исполнительная власть. И тогда уже дело в отношении президента палаты будет возбуждаться не по предложению его коллеги в статусе вице-президента ФПА, а по предложению начальника управления Министерства юстиции или другого чиновника.
 
– Какова же в этой процедуре роль Комиссии по этике ФПА?
– Прежде всего – защитительная. Предполагается, что в случаях, когда возникают основания для возбуждения дисциплинарного производства в отношении президента палаты, президент ФПА может это сделать только с согласия Комиссии по этике, да и то только после одобрения Советом ФПА ее заключения. Тем самым, с одной стороны, ликвидируется пробел в действующем регулировании, а с другой – президенты палат наделяются значительными гарантиями соблюдения их прав в рамках дисциплинарного производства. Одной из них является сохранение внутрикорпоративного регулирования порядка привлечения к дисциплинарной ответственности любого российского адвоката – как президента, так и его коллеги, не занимающего должностей в органах адвокатского самоуправления.
 
– Противники изменений в Кодексе усматривают в них расширение карательных функций в отношении адвоката. Вы согласны с этим утверждением?
– Категорически не согласен. Наша задача состоит в том, чтобы привести Кодекс к тем реалиям дисциплинарной практики, которые сложились сейчас, устранить пробелы и недочеты, сделать его максимально удобным для корпорации.

В действующем Кодексе предусмотрено только три меры дисциплинарной ответственности: замечание, предупреждение и прекращение статуса адвоката. Это очень ограниченный инструментарий, как раз и таящий в себе опасность однобокого применения и скорой расправы. Между тем дисциплинарные процедуры должны давать органам адвокатского самоуправления возможность более дифференцированно и взвешенно подходить к оценке того или иного проступка и предоставлять адвокату шанс исправить неудобное положение, в котором он оказался. С этой целью, в частности, предлагается ввести такую меру ответственности, как запрет на занятие определенными видами (или видом) адвокатской деятельности. Фактически эта мера уже применяется на практике в некоторых палатах, где совет, к примеру, не допускает адвокатов, нарушивших профессиональные правила в ходе осуществления защиты по назначению, к таким делам. Предлагая ограничить действие этой меры пределом в один год, мы полагаем, что конкретный срок совет палаты может определить сам в зависимости от тяжести проступка.

Еще одна новелла касается временного ограничения на повторное получение статуса адвоката. Ее необходимость продиктована практикой, когда адвокат, лишенный статуса за грубый дисциплинарный проступок, восстанавливает его чуть ли не в тот же месяц, сдав экзамены в другой палате. Поэтому мы предлагаем допускать лиц, статус адвоката был прекращен, к сдаче квалификационных экзаменов не ранее чем через три года со дня прекращения статуса.

Очевидно, на пользу адвокатам направлена новелла, предоставляющая совету адвокатской палаты право пересмотреть свое решение о применении мер дисциплинарной ответственности к адвокату при наличии новых и (или) вновь открывшихся обстоятельств.

Согласен с теми, кто выступает за то, чтобы Кодекс профессиональной этики не являлся дисциплинарным кодексом. Кодекс, прежде всего, – это свод этических норм адвокатской профессии. Конечно, он регулирует также и порядок привлечения к ответственности за нарушение этих норм, но первичная его функция – установление обязательных для каждого нашего коллеги этических правил. Санкция важна, но еще важнее правило, за нарушения которого эта санкция должна наступать. И нам не следует об этом забывать. Ведь чем более полно будут соблюдаться нормы первого раздела Кодекса, тем реже придется применять на практике положения раздела второго.